Когда мы отошли подальше от этого метателя дротиков, нимфа поинтересовалась, о чём я с ним разговаривал. Я даже остановился от неожиданности.
— Нимфа слышать стоять близко!
— Так вы же по — своему разговаривали, а я язык гоблинов не учила!
Во как! А ведь точно! Да и косноязычности у Амры никакой не было, когда он разговаривал с гоблином на родном языке. Я вкратце перевёл сестре суть разговора и заодно спросил, почему нимфу приняли за какую-то «мавку».
— Так я и есть мавка, лесная русалка. Лесной дух, который по поверьям сбивает путников с пути и заводит в самую глухомань, где они навсегда пропадают.
Я поинтересовался у лесной нимфы, есть ли в таких байках — страшилках зерно истины, или это всё выдумка от начала и до конца? Мой Амра еле выговорил, кстати, эту сложную фразу на своём запинающемся языке. Нимфа загадочно усмехнулась.
— Ты мог заметить, что я всё-таки хищная и сырое мясо употребляю. Вполне может быть, что какие-то другие мавки действительно используют магию, чтобы увлечь одинокого путника в лесную чащу. Но у нимф нет ни клыков, ни когтей, чтобы справиться с добычей. Убивают ли мавки жертву издалека магией, натравливают ли на добычу лесных хищников или выводят на более опасных своих родичей — кикимор и лешаков — это уже не столь важно. Но вот другое распространённое поверье, чисто людское, что пойманная лесная русалка исполняет три желания, совершенно не имеет под собой ничего правдивого.
Мы замолчали, не сговариваясь, так как впереди показались укрепления — врытые в землю ряды наклонённых кольев, на некоторых из которых висели нанизанные полуразложившиеся тела чудовищ. Позади этой первой линии обороны шёл широкий вырытый ров, заполненный тухлой водой. Запах разложения из этой канавы шёл настолько резкий, что мне даже пришлось зажать свой чувствительный нос. Нимфа тоже зажала нос рукой и прокомментировала все эти укрепления:
— Похоже, разные твари регулярно пытаются прорваться в посёлок. Но до стены мало кто добирается, а оставшихся убирают стрелки вон с тех двух башен.
Действительно, посёлок Тыщь располагался очень продуманно с точки зрения фортификации. Крутой утыканный кольями склон, рвы с водой и широкий овраг с другой стороны оставляли противнику единственный путь для продвижения — прямо по дороге на защитные башни, каждая из которых могла вместить дюжину стрелков. Мы прошли как раз между башнями, и сестра указала мне на громадные утыканные метровой длины металлическими шипами створки ворот.
Возле самого входа в посёлок десяток крупных гоблинов разделывал на мясо тушу огромного непонятного существа, я заметил многочисленные стрелы и дротики, торчащие из плоти чудовища. Насколько я понял из обрывков разговоров, эта тварь пыталась ночью протаранить ворота, но была остановлена защитниками посёлка. Моё появление особого интереса у обитателей не вызывало, а вот лесную нимфу провожали удивлёнными взглядами, но останавливать всё же не пытались.