— Мы насладились друг другом, София. Теперь я хочу быть внутри тебя, — просунув
головку внутрь, я ощутил ее девственный барьер, и это меня остановило. Она уже была
достаточно для меня влажной. Мы наслаждались друг другом так много дней, и вот теперь
настал тот самый долгожданный момент. — Будет немного больно, просто дыши. Я
попытаюсь контролировать себя, потому что очень сильно хочу тебя.
— Хорошо. Сделай это быстро, чтобы я не ощутила этой боли, и трахни меня уже
наконец-то.
— Черт. Не используй такие грязные словечки, малышка, потому что я могу кончить до
того, как войду внутрь тебя.
Она ухмыльнулась, и я понял, что она снова воспользуется ими.
Я удерживал себя на локтях, чтобы она могла видеть, как я в нее войду. Наши глаза не
прерывали зрительного контакта, когда я толкнулся в нее, делая ее полностью моей.
Крик пронзил комнату, когда она закрыла глаза от боли.
— Посмотри на меня.
Она повиновалась моим словам, и посмотрела мне в глаза, я считал про себя, пока она
привыкает. Она была такая узкая, что это причиняет боль, и нам обоим нужна секунда,
чтобы отдышаться. Я вошел в нее не полностью. Это единственный момент в моей жизни,
когда я проклинаю себя за такой большой член.
На ее глазах появились слезы, которые заставили мое сердце сжаться. И я как
обезумевший начинал целовать ее лицо.
— София, девочка моя, прости. Только не плачь. Боль скоро утихнет. Я обещаю, малыш,
— с трудом выговаривал я.
— Я плачу не от боли, глупенький. Я плачу от счастья. Я никогда еще себя так не
чувствовала.
— Я тоже, малышка. Я тоже, — ответил я, целуя ее, пока не почувствовал, что ее тело
расслабилось. Вскоре после этого, она начала шевелить бедрами, подавая сигнал о том, что
готова продолжать. Ее тело готово к большему.
— Я еще немножко продвинусь внутрь, малыш, просто дыши.
На какую-то долю секунды она выглядела напуганной.
— Брюс, я готова, вводи его полностью.
— Конечно же, ты готова, солнышко. Просто расслабься и дай мне сделать свою работу.
София глубокий вздохнула, пока я входил в нее еще глубже, а затем начал медленно
двигаться. Она была так взволнована, поэтому я глажу ее по щекам, доказывая, насколько
моя девочка идеальна.
— Ты чувствуешься так хорошо, София. Такая сладкая и тугая. Я еще никогда не
испытывал такого в жизни. Боже, это так, словно я провел свою жизнь монахом, пока не
встретил нечто прекрасное.
Она заметно расслабилась от моих слов, и через несколько секунд, она кивнула, говоря