Марков: Как вы попали в разведшколу?
Бузулуков: Нашему брату, перемещенным лицам, за кордоном живется не сладко. Работа, если, конечно, ты еще ее имеешь, только самая тяжелая и грязная. Мне и мусорщиком приходилось быть, и мойщиком окон, и уборщиком в ночном баре с танцами. Пробовал на конвейер в «Рено» устроиться — знаете, автомобильная фирма? — так там принимают только молодых. В общем, больше в безработных числился. Особенно не везло последние пять лет. До того доходило, что хоть с протянутой рукой на углу становись, а это запрещено — нищих, считается, в цивилизованных странах нет… Скитался по ночлежкам в трущобах. И подворовывать научился — по мелочам, конечно. Сыру головку, пару ботинок где-нибудь на распродаже уцененных вещей… И вот стала мне все чаще и чаще сниться родная сестра. Я уже показывал, при каких обстоятельствах меня и ее немцы вывезли в Германию и о моих там мытарствах. Сестре повезло, она попала в восточную зону и после войны вернулась в Россию. Моя судьба оказалась другой. Я несколько раз пытался разыскать свою сестренку через Красный Крест, но все безрезультатно.
Однажды мне крупно не повезло. Вернее, сначала повезло, а получилась ерунда…
Приняли меня на работу в мотель недалеко от Гамбурга. И на бензоколонке помогать, и в автомастерской, и посуду на кухне мыть — в общем, прислуга за все. А потом у какого-то богатого туриста из машины чемодан пропал. Свалили на меня. Посадили.
Месяц сидел в камере при полицейском участке. И один раз на допросе следователь проникся ко мне доверием, вошел в положение, поверил, что не крал я того чемодана. Я ему всю свою жизнь рассказал. Он говорит: «Снимут с тебя обвинение». И даже пообещал устроить на работу и познакомить с человеком, который сумеет разыскать мою сестру. Вскоре освободили за отсутствием состава преступления. Следователь оказался не трепачом: меня приняли сторожем на большой склад и комнату дали, там же, при складе. А потом он свел меня с тем человеком. Беседа у нас была длинная, обстоятельная. Под конец он попросил написать автобиографию и сказал, что еще навестит. Примерно через три месяца опять появился у меня на квартире, сообщил, что дела мои подвигаются, и просил не унывать. А уходя, оставил пятьдесят долларов, сказал, что это помощь от благотворительного общества, в котором он чем-то там заведует. После он зачастил ко мне. Я видел — он принюхивается, примеривается, вроде собирается что-то важное сказать, да никак не соберется. И вот заявляется раз под вечер, перед тем как мне на пост заступать, и с порога, как обухом по голове: нашлась сестра! Обрадовался я, конечно. Хоть в ноги падай. А он тихо так говорит: «Теперь все зависит только от вас». Я сначала не понял, говорю: мол, готов полжизни отдать. Он засмеялся: «Зачем же такие жертвы?» Короче, этот тип поставил условие. Поездка к сестре состоится, если я выполню одно поручение.