Музей королевы Софии Мадрид (Геташвили, Чечик) - страница 14

Опыт работы художником-графиком отразился в живописном творчестве испанского мастера — жесткая геометризация композиции, еще больше подчеркивающая концептуальные аспекты кубистических идей, строгость линии, порой аскетичность цвета. Даже портрет любимой жены Жозетты решен в строго геометризированном ключе. Отдельные участки тела приобретают орнаментированный характер, другие обобщаются до крупных пятен, формирующих объемы, отдаленно напоминающие бедро, плечо и прочее. При этом изображение создает впечатление парадности и представительной торжественности.

Потеряв к концу 1915 всех своих коллекционеров и дилеров, мастер на протяжении почти четырех лет находился в сложнейших финансовых условиях, усугубленных состоянием войны в Центральной Европе. Именно в этот период объектами изображения стали предметы домашнего обихода. В колорите и светоцветовом построении отразилось испанское наследие художников-тенебристов с темными фонами и ярко высвеченными отдельными элементами композиции, придающими драматизм, казалось бы, очень простому, ничего не несущему содержанию.

Геометрические формы приобретают в представленном полотне метаморфические характеристики, вплетаясь друг в друга, тем самым преобразуясь в некую неразделимую конструкцию. Очертания стола, стула, вазы, бокала, комода продолжают и дополняют друг друга. Лишь виноград прописан отдельными ягодами, становясь изюминкой композиции. Имитация газетной шапки или ее реальный фрагмент не раз возникают на картинах Хуана Гриса, отсылая зрителя и ко дню сегодняшнему, и одновременно включая его во вневременное пространство.

Во французской столице Грис сначала создавал картины в «аналитическом» ключе, а затем творчески переработал открытия синтетического кубизма. В рамках синтетической стадии кубизма образ уже не растворялся в бесконечном разложении формы, напротив, как бы собирался из отдельных атрибутов, характерных для него деталей.

Грис не разбил свой натюрморт на небольшие «осколки», а выстроил его крупными формами, которые словно «играют» в реальные предметы: вклеенная газетная шапка — в утреннюю газету, ящички с нарисованными на них фрагментами графина и кофейной мельницы — в посуду и кухонную утварь.

Режиссер Жан Кокто поднимался по лестнице дома N 5-бис на монпарнасской улице Шельшер, где во время Первой мировой войны жил Пикассо, с закрытыми глазами, по его словам, избегая тем самым вида больших гипсовых отливок парфенонова фриза, являвших собой здешнее художественное оформление. Непосредственное ли ежедневное впечатление от этих классических фрагментов или воспоминания об учебных штудиях (по свидетельству самого Пикассо, он никогда ничего «не отпускал» из своей памяти) трансформировались в творчестве художника в устойчивые мотивы с фрагментами античных гипсов. Они очевидны в натюрмортах второй половины 1920-х с изображениями «гипсов» у открытого окна. Так, ярко продолжился ряд композиций, составивших обширную серию живописных и графических работ, посвященных теме мастерской, которая была одним из лейтмотивов искусства художника с юности и до 1973. Кроме того, с 1925 Пикассо начал активно увлекаться скульптурой. И живопись стала своеобразным экспериментальным полем, на котором он учился работать с формой как будущий ваятель.