— А вы что там делали? Следили за Кишаном Прасадом?
Алекс никак не отреагировал, но она заметила происшедшую в нем перемену. Он молчал так долго, что она даже подумала, что он не ответит. Но он повернулся, взглянул ей в лицо и сказал:
— Да. Мне нужно было знать, с кем он встречался. И теперь я знаю это.
— Кто они, те люди? — спросила Винтер. — Что они делали там?
— Дьявольский заговор. Один из них русский, другой — перс, третий — человек, которого я знаю уже три года.
— Кто он? Расскажите мне о нем.
— Кишан Прасад? Выходец из знатнейшей семьи Рохилькида. Очень умен и очень озлоблен, а это весьма опасное сочетание. Учился в лучшем колледже в Индии и получал высшие оценки по всем английским предметам. Изучал инженерное дело для службы в Компании и был лучшим на курсе, имея оценки выше, чем европейцы. Но так как он не европеец, он смог стать всего лишь джема даром, — это в Компании самое младшее звание для индуса, и оказался в подчинении у сержанта-европейца, человека, уступавшего ему во всех отношениях, но при этом — тщеславного, наглого, тупого, и тот не упускал случая оскорбить его. Цивилизация индусов насчитывает тысячи лет, они уже писали книги, когда мы в Европе жили в пещерах. А Прасад был гордым уроженцем княжеского рода. Он нашел свое положение унизительным и уволился со службы. А мы, допустив это, потеряли хорошего работника и нажили опасного врага… Год назад он отправился в путешествие по Европе. Странное для такого человека дело, ведь он заплатил большие деньги своим браминам, чтобы вернуть положение в касте, потерянное таким образом. Я последний раз видел его в Крыму, где он был свидетелем нашего поражения под Севастополем, и, вероятно, познакомился там с русскими агентами… а сейчас он возвращается на родину. Никому из индусов не следовало бы разрешать видеть британскую армию в Крыму. Или — потом возвращаться и рассказывать, что они видели… — Алекс, кажется, обращался больше к самому себе, потому что голос его становился все тише.
Ветер подул вдруг с моря, поднимая пыль. Винтер поежилась. Но не от теплого ветра, а вспомнив про оружие в руках Алекса. Она спросила сдавленным голосом:
— А вы его… хотели убить?
— Убить? — Алекс вдруг засмеялся. — Нет, к сожалению, легкое отношение к убийству чуждо британскому темпераменту. А иногда об этом можно пожалеть.
— Пожалеть? Но ведь убивать нельзя!
— Вы говорите, как христианка или как человек?
— Разве это не одно и то же?
— Да нет, не совсем. Пятая заповедь гласит «Не убий». Но что, если, подчиняясь ей, мы обрекаем на смерть тысячи невинных?