- Да, мама ей нужна. Но вот ты...
- Ты все еще считаешь меня преступницей, но это не правда. Да будь это и правдой, Джолли все равно нужна мать, ее собственная родная мать! Не Лорена, не Анастасия, не любая другая, а я! Ее настоящая мать! Позволь мне стать частью ее жизни, Филипп, она нуждается во мне!
- Ты просишь слишком многого...
- Нет, если ты действительно думаешь о ней! Если ты просто мстишь, тогда другое дело, но, если ты хочешь Джолли добра, позволь мне быть с ней!
- Мне надо подумать.
- И как долго?
- Я не знаю. Сколько понадобится. Одна часть меня хочет войны...
- А другая?
- А другая очень боится, Сандра, что ты принесешь нам несчастье.
- Как я могу желать плохого моему собственному ребенку? Я буду осторожна, Филипп. Предельно осторожна. Ты сам скажешь, когда будет можно. Я буду подругой ее отца до тех пор, пока ты сам не скажешь ей правду.
- На это может уйти много времени.
- У меня в запасе целая жизнь. Разве есть что-то более важное?
- Хотелось бы верить. Вот что: я обдумаю все как следует и поступлю исключительно в интересах Джолли. Не в твоих, Сандра. А теперь, будь добра, перестань терзать мою руку.
Она в смущении выпустила его и увидела, что от ее пальцев на его коже остались следы.
- Прости. Я потеряла голову...
- Как обычно. Ладно, у тебя был трудный день.
Не то слово, однако она ни на что бы в жизни этот день не променяла. Некоторое время Сандра сидела на ступенях. До нее доносился приглушенный разговор Филиппа и Анастасии. О чем они говорят? Двери распахнулись, и Филипп с некоторым подозрением посмотрел на нее. Она утомленно улыбнулась.
- До завтра.
- Подожди, я провожу тебя.
- Я и сама отлично могу дойти! Рука Филиппа обвилась вокруг ее талии. Она ощутила тепло его тела - и его возбуждение! Ему стоит поторопиться к Анастасии, промелькнула в голове циничная мысль.
- Упрямая женщина! Ты слишком слаба, еле ноги переставляешь.
- И совершенно не расположена к чьему-либо обществу.
Голос Филиппа был непривычно мягок, но слова звучали твердо:
- Перестань сражаться со мной. Я не могу отпустить тебя одну в таком состоянии.
- Что, опять репутация?
- Разумеется, ей будет нанесен урон, если ты помрешь на моей земле.
- О, я лучше поползу на четвереньках, чем позволю, чтобы твоя драгоценная репутация так пострадала!
- Теперь я знаю, в кого Джолли такая упрямая. Она, если уж решит что-нибудь сделать, то сделает, хоть ты умри.
Сандра слабо улыбнулась и перестала сопротивляться его помощи. Путь предстоял неблизкий, а мышцы ног болели немилосердно. Давно уже ей не приходилось столько ходить.