– Ну, здесь-то вы не одна… – сочувственно сказала Дайнека. – Вокруг много интересных людей.
На что Ерохина окинула ее осуждающим взглядом:
– Вы никого здесь не знаете.
– А разве это что-то меняет? – усомнилась Дайнека. – Хорошие люди есть повсюду.
– Поживите здесь… Не то запоете, – пообещала Ерохина.
На что Дайнека сухо заметила:
– Не буду вас отвлекать, пожалуйста, выбирайте себе книгу.
Ерохина прошла к стеллажу с надписью «Российские детективы», целенаправленно взяла с полки небольшую пеструю книжицу и тут же вернулась к столу.
– Уже? – Дайнека раскрыла книжку и вынула из кармашка формуляр. Сделала запись, но, заглянув в карточку, с удивлением подняла глаза: – Вы уже читали ее, Надежда Петровна, – она показала учетную запись. – Пять месяцев назад. Постойте… И вот еще – в прошлом году.
– Ну и что? – Ерохина зябко поежилась, стянула с плеч пуховую шаль и завязала ее на пояснице. – Дует у вас.
Дайнека подхватилась со стула, подбежала к окну и прикрыла деревянную форточку.
– Открыла, пока никого не было, чтобы проветрить.
– Доживете до наших лет, поймете, что такое сквозняк для старого человека.
– Вы не старая. Вам не дашь больше семидесяти.
– И не надо. Мне всего шестьдесят пять.
– Простите… – Дайнека покраснела. – С возрастом я всегда ошибаюсь.
В дверях библиотеки возникла красивая пожилая дама.
– Добрый день, могу я войти?
– Здравствуйте! Пожалуйста, проходите. – Дама понравилась Дайнеке с первого взгляда. Хотя бы тем, что избавила ее от объяснений с Ерохиной.
– Вот, принесла книгу…
– Ваша фамилия?
– Артюхова.
Взявшись за картотеку, Дайнека вдруг отставила ее и подняла глаза:
– Та самая Артюхова? Это вы играли в театре Вахтангова?
– Почему же играла? – с полуулыбкой ответила Артюхова. – Я и теперь занята в трех постановках.
– За Ириной Маркеловной из театра присылают машину, а после представления привозят обратно, – угодливо подхватила Ерохина.
– Господи! Я же тысячу раз видела фильмы с вашим участием! Даже не надеялась вот так познакомиться. – Дайнека забрала у Артюховой ее книгу. – А вот в театре сто лет не была. И это ужасно.
– На днях презентую вам контрамарку, – великодушно пообещала актриса. – Как вас зовут?
– Людмила Вячеславовна.
– Буду называть вас Людмилой. Для отчества вы слишком молоды. Конечно, если позволите.
– Я не против. Так меня называет отец.
– А друзья?
– По фамилии. Просто Дайнека.
Рассмеявшись, Артюхова заметила:
– Это необычно.
– Я привыкла.
– Мы остановились на том, что я подарю вам контрамарку на ближайший спектакль, – напомнила Артюхова и заключила: – А теперь запишите на меня томик Пушкина. Тот, что лежит на столе слева от вас.