– Ну, положим, еще не сложилась… – задумчиво проронил Галуздин.
– Знаете, все это напоминает мне историю Зодиака, – сказала Дайнека. – Был такой серийный убийца в Америке в конце шестидесятых годов. Между убийствами он посылал сообщения и подписывал их символом – окружностью с перекрестьем. Его, кстати, так и не нашли.
– Типун вам на язык, – отозвался Галуздин. – Где вы о нем вычитали?
– В Интернете есть все. Конечно, случай не идентичный – там были послания. Но эти выжженные символы, – Дайнека постучала ногтем по стеклу телефона, – тоже можно расценить как сообщения. Одно неясно: о чем они говорят?
– Зря я с вами связался, – сказал следователь. – Вы безответственны и болтливы.
– И, к счастью, не обидчива, – подхватила Дайнека. – Кому пришло в голову выжечь эти фигуры? Почему оба символа появились перед тем, как что-то случилось? Вам не кажется, что здесь все взаимосвязано?
Галуздин напрягся:
– Повторяю, вы безответственны и болтливы! Только безответственный человек может приплести сюда историю про маньяка.
Переводя взгляд с одного на другого, Татьяна Ивановна вдруг попросила:
– Могу я на пару минут отлучиться?
– Можете, – кивнул Галуздин.
– Совсем забыла зайти на кухню. Как говорится, война войной, а обед – по расписанию, – она вздохнула и вышла из кабинета.
– Зря вы так… – сказала Дайнека.
– А вы думайте, что говорите! – рявкнул Галуздин. – Панику хотите посеять? Кажется, у вас получается.
– Вот уж не думала…
Следователь прервал ее на полуфразе:
– Думать не вредно! А в нашем деле – необходимо.
– А у нас с вами есть общее дело? – спросила она и расплылась в самой дурацкой улыбке из всех, какие были в ее арсенале.
Галуздин развел руками:
– Так вышло! И я сам в этом виноват.
– Не понимаю, чего вы так разошлись?
– Если не понимаете, могу объяснить. Не всегда нужно вываливать все, что у вас есть. – Он поправился: – Я хотел сказать – говорить. Тем более при посторонних. Вы ей про Зодиака, а завтра весь пансионат, словно растревоженный улей, будет обсуждать новость, что в Доме ветеранов сцены орудует маньяк.
– Я поняла, – Дайнека опустила глаза. – Отныне буду держать язык за зубами. Только вот что… – Она в упор взглянула на следователя: – Мне кажется, вы что-то скрываете.
– С чего вы взяли? – Галуздин посмотрел на часы, затем достал телефон, потом сигареты. Было ясно, что ни то, ни другое, ни третье ему не нужно.
– Это очевидно.
– Еще скажите, что написано у меня на лице! – Он чертыхнулся. – Связался черт с младенцем!
– Значит, не скажете?
– Мне нечего вам сказать.
– Ну хорошо… – Дайнека прищурилась: – Теперь представьте… Если я узнаю важную информацию…