– Видите, – сказала Ирина Маркеловна, – во время завтрака, обеда и ужина здесь многолюдно. Большинство пансионеров предпочитают этот короткий путь. На улице все холоднее. Поздняя осень.
В самом деле, народ шел на завтрак, а те, кто позавтракал, возвращались обратно.
– В остальное время переход используется лишь персоналом, – продолжила Артюхова. Пройдя немного, она поинтересовалась: – Никогда не ходили в третий корпус по переходу?
– Нет, никогда.
– Это дорога в ад! – воскликнула Ирина Маркеловна.
– Звучит жутковато.
– Во-первых, там темные стены…
– Почему? – заинтересовалась Дайнека. – Кажется, могли бы облицевать тем же камнем.
– Но зачем-то облицевали другим. Там вообще редко кто ходит. Из кухни провезут еду на тележке – и все. – Артюхова ненадолго задумалась: – Ах да… Еще провозят тех, кого перевели в третий корпус. Я часто представляю себе, как лежу на каталке и вижу над собой темный, убегающий свод перехода…
– Этого, кстати, может и не случиться, – оптимистично проговорила Дайнека. – Не все же туда попадают.
Артюхова спокойно ответила:
– Все. Или почти все.
Заметив идущего навстречу им Бирюкова, Дайнека поздоровалась:
– Доброе утро, Виталий Семенович, уже позавтракали?
Тот остановился. Не ожидая от него такого внимания, Дайнека спросила:
– Что сегодня на завтрак?
Бирюков, скорее всего, не расслышал и, в свою очередь, задал вопрос, который адресовал Артюховой:
– Как ваше здоровье?
Она сухо ответила, даже не взглянув на него:
– Спасибо. Все хорошо.
Бирюков поднял руку. Угадав его жест, Дайнека подумала, что так он, должно быть, приподнимал шляпу, прощаясь. Шляпы на нем не было, и Виталий Семенович просто потрогал волосы.
Артюхова прошла дальше, мимо него, и Дайнеке ничего не оставалось, как отправиться следом. У пандуса, ведущего наверх, она спросила:
– А как пройти в третий корпус?
– Хотите посмотреть? – Ирина Маркеловна махнула рукой: – Идите туда. Только без меня. Простите великодушно, но я – лучше на завтрак.
Прежде чем свернуть в другой переход, Дайнека задержалась:
– Скажите, что за человек Бирюков?
Артюхова пожала плечами:
– Обычный житель пансионата.
– А мне кажется, что он странноватый. Откуда, например, артист может знать тонкости Уголовного кодекса?
– Про Бирюкова я могу сказать только одно: ему здесь не место.
– Что вы имеете в виду?
– Только то, что ему здесь не место, – повторила Ирина Маркеловна.
Они разошлись: Артюхова поднялась по пандусу на первый этаж, а Дайнека с Тишоткой отправились в третий корпус.
Шагнув во второй переход, Дайнека сразу почувствовала желание вернуться назад и только из любопытства двинулась дальше. Темный цвет облицовочных плит значительно приглушал скудный свет небольших ламп. Тишотка трусил рядом, поджав хвост.