Она нуждалась в нем.
Ужас Хоуп перед набросившимся на нее Трентом был неподдельным. Угрозы этого негодяя она принимала всерьез. Клейтон сам убедился в этом.
Хоуп притворялась только в том, что касалось ее отношений с ним, да и то по необходимости. Думать об этом было больно, но Слейтер очень надеялся, что со временем сумеет достучаться до ее сердца.
Нет, он не уедет. До тех пор, пока не выяснит подлинных чувств Хоуп. Пусть он стопроцентный влюбленный дурак, но уехать он не сможет, пока не убедится, что он ей абсолютно безразличен. Что эта безумная тяга к нему основана лишь на притворстве и чувственности.
Он не уедет до тех пор, пока не убедится что у Хоуп остались и дом, и клиника, то есть то, что она без памяти любит.
Прекрасная докторша еще не поняла, что к нему вернулась память. Но признаваться в этом еще рано. Сначала надо постараться убедить Хоуп, что им не прожить друг без друга.
Он все смотрел на себя в зеркало и размышлял… Сколько времени понадобится, чтобы убедить упрямую и отчаянно независимую Хоуп, что их связывает не просто влечение? Наверное, много…
Будильник не сработал, и Хоуп проспала. Впервые в жизни.
Натягивая на себя одежду после рекордно короткого душа, Хоуп оправдывала себя тем, что уснула только на рассвете.
Сама виновата. Заварила кашу, понятия не имея, как будет ее расхлебывать.
Клей сегодня уедет. История с отцом и Трентом начнется сначала. Ладно, это она как-нибудь переживет. Но как она переживет то, что останется одна? Совершенно одна.
Раньше ее это не заботило, но теперь все стало по-другому. Потому что она больше не представляет себе жизни без Клейтона. Даже думать об этом страшно!
Хоуп распрямила плечи, поправила волосы, вздернула подбородок и решила, что переживет и это Сбежав по лестнице, она направилась прямо в клинику, надеясь встретить Келли еще до того, как та отправится на ее поиски и обнаружит в доме высокого, красивого незнакомца. Этого только не хватало…
Но было слишком поздно.
Войдя в приемную, Хоуп остановилась как вкопанная. У стойки, где обычно толпились пациенты, стояли Келли и Клейтон, погруженные в дружескую беседу.
Должно быть, она непроизвольно издала какой-то возглас, потому что оба обернулись одновременно. Лицо Келли было довольным, но в ее глазах горело столь жгучее любопытство, что Хоуп едва не застонала.
Во взгляде Клейтона было всего лишь смертельное напряжение, которое она видела до этого только однажды — сегодня ночью.
Появившаяся на его губах чарующая улыбка полностью противоречила выражению изумрудно-зеленых глаз. Как и непринужденная поза. Его широкие плечи обтягивала майка с короткими рукавами, босые длинные ноги были скрещены в щиколотках, рука опиралась на бедро.