Я вздохнул.
— В общем, да, у меня все в порядке, у Риты, я так думаю, тоже… пока что.
— Не поняла? — насторожилась Гордана.
— Рита на самом деле не Рита, это взрослая аферистка, ей двадцать восемь лет, и она сбежала от вашей службы безопасности, пока я раздавал им люлей. Видишь ли, парни так спешили поймать Риту, что не представились, а я принял их за бандитов и узнал, кто они такие, только от шефа нашей СБ, да и то, когда он уже на земле лежал… Вот так вот.
— Так это Рита на меня напала? — удивилась Гордана.
— Пока неизвестно, но если вдуматься, то у нее был мотив: удержать тебя подальше от меня. Но если ее не поймают, то наверняка мы этого не узнаем…
— Офигеть, ну просто офигеть… Двадцать восемь лет — и никто не заподозрил в ней взрослую мадам… Ну и актриса… А знаешь, в принципе шилом в бок — не такая уж и большая цена за то, чтобы она исчезла из нашей жизни.
М-да… Гордана уже строит планы на меня. В другой ситуации я бы радовался, конечно, но что-то подсказывает мне, что будущего у нас нет. Пфальцграф меня в покое не оставит из государственных соображений, а мне не позволяет сдаться моя гордость. Гордана, конечно, замечательная девушка, но с таким, как я, у нее будут только проблемы, а у меня с ней — жизнь, в которой меня не будет устраивать все остальное.
Но вслух я сказал немного другое:
— Да, ты права.
Мы еще немного поболтали, затем я попрощался и отправился в университет.
Собственно, сам университет как таковой теперь уже только пустая трата времени, закончить его мне не судьба, но мой дед, по совместительству мой тюремщик, не должен ничего заподозрить.
На меня снова обрушился шквал вопросов, но я от них отмахнулся:
— Леди и джентльмены, имейте совесть! В обед выйдет свежий номер «Вестника Заречья», там вся история расписана в деталях. Это слишком неприятная история, и мне не хочется рассказывать ее уже который раз.
— Даже мне не расскажешь? — с наигранной печалью спросил Лех.
— Лех, побойся господа!
— Шучу, шучу! Кстати, а где Рита, ты не в курсе? Ее с утра нет.
— Боже, дай мне сил…
Правда, помогло ненадолго: на следующей, последней перемене заявился Аксель, и ему уже пришлось-таки рассказать, а заодно и Леху.
— Просто нет слов, — прокомментировал Аксель, — она обвела вокруг пальца всех — тебя, меня, преподов… Всех.
— Так и должно быть: мошенники либо умелые, либо в тюрьме.
— Ну ничего, зато теперь она не стоит между тобой и Горди, — ухмыльнулся он.
— И ты туда же?! Вы с ней сговорились, что ли?
Аксель снова ухмыльнулся.
— Брось. Вы нравитесь друг другу, и надо быть слепым, чтобы не увидеть этого. Я тут подумал — выздоровление Горди надо отметить какой-нибудь вечеринкой в спокойных тонах… На тебя рассчитывать?