— Что ты несешь?! — удивился я. — Все, кто был в лимузине, погибли мгновенно, какие четыре минуты?!
— Это тебе сказали, чтобы ты не так сильно терзался. Однако правда в том, что твой отец выжил и после столкновения с грузовиком, и после падения с шоссе. Его вытащили из того, что осталось от лимузина, живым и без единой смертельной травмы. Он прожил еще полтора часа, скончался от множественных внутренних повреждений и не дожил до приезда спасателей и целителя девять минут. Проживи он на четыре-пять минут дольше, и целитель его откачал бы. Но мозг — штука тонкая. Через пять минут вернуть к жизни еще можно, через девять — уже не удалось. Появись целитель на четыре минуты раеньше — твой отец выжил бы. Или, поучись он у меня еще пару месяцев, смог бы дожить до приезда целителя. Такие вот дела. Но тебе, конечно, сказали, что он умер мгновенно. Я бы и сам так сказал… А что до остальных пассажиров — то они действительно умерли на месте и превратились в неузнаваемый фарш. Твоего деда, Нормана Рэмма, опознали только по галстуку, а секретарей деда и отца — по зубному прикусу.
Я не поверил своим ушам. Вылет на встречную полосу, удар грузовика и падение с тридцатиметрового моста — и отец после этого был жив?!
— И ты хочешь сказать, что это щит его уберег?!
— Ну… не совсем. Установить, что именно произошло в лимузине, было невозможно, но моя версия, основанная на чтении полицейских протоколов, следующая. Когда у лимузина лопнуло колесо и он вылетел навстречу двадцатитонному грузовику, скорее всего, успел отреагировать только твой дед — армейское прошлое все-таки. Он закрыл щитом или щитами твоего отца, а сам погиб вместе с остальными. Затем лимузин полетел с моста, твой отец в этот момент находился в сознании и располагал секундой или двумя, чтобы применить свой пустотный щит. Неизвестно, были травмы получены при первом ударе или втором или образовались и от первого, и второго ударов, но железный факт состоит в том, что водители других машин спустились под мост и вытащили его из останков лимузина еще живым. При этом остальные пассажиры превратились в месиво, а у твоего отца только множественные переломы, травмы — и ни одной несовместимой с жизнью. Скончался он, не приходя в сознание, от внутренних кровотечений — полтора часа спустя. Такие вот дела. Пустотный щит в исполнении хорошо обученной единички оказался примерно соизмерим с уровнем твоего деда, а он в защите знал толк. И еще… я мог бы привести другие примеры, но этот — самый мотивирующий, потому что затрагивает тебя лично и по живому. Твой отец сделал ошибку, решив, что и так освоил технику хорошо, и, когда я вспоминаю об этом, безумно сожалею, что не настоял на продолжении тренировок.