— Ну ничего себе! — удивилась Рита. — У вас тут что, целители даже простолюдинов лечат?!!
— Угу. Бесплатно. Еще и конкурируют друг с другом. А что ты хотела, если в столице университет целительства и шесть кафедр в других учреждениях? Нас много, и никто не хочет учиться на собаках.
Я почесал затылок.
— Слушай, Мартин… Если целителей так много — зачем к нам еще и альвы едут целительствовать?
Он покачал головой.
— Целителей мало. Много студентов, но большинство не прорвется. Есть у нас профессиональная болезнь — черствость. Когда мы черствеем душой и привыкаем к чужим страданиям, наши техники перестают работать как надо. Мы разучиваемся исцелять, понимаешь? Кто черствеет на этапе с собаками — тот дальше уже не поднимется. Множество желающих вступает на путь целителя, надеясь достичь высот мастерства и получать баснословные гонорары, исцеляя крутых шишек, доходят наверх единицы, те, чьи намерения наиболее чисты — им труднее «запачкаться». Остальные оседают, так сказать, на склонах, не добравшись до вершины. А с военными целителями все еще хуже — они одноразовые. Одна-две войны — и все. Привыкают. Мой отец сложил с себя полномочия главы, чтобы уйти с военной службы, потому что свалился с пятого уровня на третий, он уже не может лечить, как раньше. У нас есть поговорка, непонятная нецелителям… «Брызги крови с души не смываются». И целителей, которые пронесли свой Дар через всю жизнь, очень мало. Собственно, потому эльдар и едут к нам. Они колдуют иначе, чем мы. Они не теряют свой Дар, я не знаю, как им это удается.
— Да-а-а… — протянула Рита, — а я и не подозревала, что оно у вас… вот так.
— Угу. И это на самом деле очень очевидно. Назови мне хоть одного человека, который овладел бы одновременно боевыми техниками и целительскими на уровне три или выше? Я таких не знаю. Причинять смерть и исцелять — несовместимые вещи, потому многие целители изучают защитные техники на случай войны, но любые боевые умения мы отвергаем полностью и в принципе.
А на следующий день случилось непоправимое. В холле на первом этаже университета, напротив главного входа, рядом с информационными стендами и расписаниями появился большой плакат с моим фото и высокопарным описанием того, как «сей достойный адепт пустоты» спас другого студента, обезвредив и сдав полиции двоих взрослых бандитов.
То есть сама по себе эта статья ничего плохого в себе не несла, но вот если бы не это «адепт пустоты»! Я, конечно, стал классной знаменитостью, но новый статус сулил одни проблемы. Мне довелось быть знаменитостью в прошлой жизни, да, приятно, да, масса учеников, да, я прожил жизнь в достатке и уважении — но вот прямо сейчас я предпочел бы не привлекать к себе внимания, но куда там…