— Боевые маги, к какой бы стихии они не принадлежали, дают клятву до последней капли крови защищать невинных.
— Она не маг, — заметил я.
— Да. Не маг, — согласился друг. — Но скажи, что это меняет? Ты не сможешь этому противиться, Ал. Морской Бог сильнее. Ты ведь знаешь.
Я снова ударил стену.
— Прекращай! Морская ведьма, да сколько можно? У меня голова от тебя гудит.
— Зачем ей нужен был этот проклятый камень, скажи? Неужели никто не понимает, что платит слишком высокую цену?
Друг вздохнул, выпил вина.
— Они всего лишь люди. Часть из них владеет волшебством, остальные же… Они хотят мира. И зачастую не думают ни о ком, кроме самих себя, Ал. Ты же сам это понимаешь, — Рэм снова вздохнул, прислушался. — Северные ветры несут бурю. Здесь переждем или отправимся в особняк?
Я ничего не ответил, лишь прислонился к стене, мечтая вернуться в прошлое. Только ведь ничего не изменю.
Подошел к выходу из пещеры, выпуская силу, что рвалась и билась от моего гнева, наружу.
— К утру вернись! — крикнул на прощание Рэм.
Тринлейн.
Мужчины переглянулись и снова уставились на меня.
— Повтори, — попросил Рэм.
— Я — не Шарлотта Алерэ, — прошептала, чувствуя, как снова кружится голова.
— И… кто же ты?
— Тринлейн Дарэ, ее подруга.
— Как ты оказалась на Заброшенном Острове? Тебя заставили? Подчинили? Ты выпила зелье и на время потеряла рассудок? — Рэм сыпал предположениями, но ни одно из них не было верным.
— Нет, — оборвала я.
Взгляд у мага стал удивленным.
— Я пошла вместо нее сама.
— И преподаватели не воспротивились такому решению?
— Я… не спрашивала, — еще тише ответила я.
Рэм выругался, вздохнул.
— М — да… достанется кому‑то… сокровище, — ехидно заметил он, но к чему эти слова, я не поняла.
Водный маг, не проронивший ни слова с момента, как я призналась в обмане, медленно потянулся к Рэму, взял у него бутылку и хлебнул вина.
— Вы теперь меня… убьете? — шепотом спросила я.
Ал поперхнулся, взглянул незабудковыми глазами, сводя с ума.
— Ты так жаждешь смерти? — холодно уточнил он.
— Нет.
— Тогда, какого черта морского, ты тут оказалась?
— Ал…
— Нет, пусть объяснит, зачем надо было идти погибать?
— Лотта… Шарлотта — моя подруга. Она мне жизнь спасла. Да и как потом… если ее не будет, а я…
В оправданиях я сейчас была не сильна. Страх хлынул снова. Дрожь вернулась, зубы стали отбивали дробь. И на острове, где ярко светило солнце, мне стало так холодно, что захотелось спрятаться в теплый плед.
Я же почти умерла. А теперь вдруг снова могу дышать, чувствовать ветер и песок на губах. Наверное, если я рассмеюсь от радости, меня сочтут сумасшедшей.