— Я хочу подарить вам кое-что для ребенка, — сказала Сильвия.
— Как мило, — ответила я. — Спасибо.
Облака уже неслись с бешеной скоростью, клубились, распадались на лоскуты и снова собирались. Сквозь старые рамы потянуло сквозняком.
— Это так здорово!
— Да, — согласилась я, чувствуя, что настроение улучшается. — Хотя Ричард не в восторге, — добавила я в шутку, но осеклась, поняв, насколько точны эти слова. Я снова помолчала в нерешительности. Правда причинила мне боль. Сердце у меня в груди превратилось в ноющую рану.
— А я в восторге, — раздался ее голос. — Он мужчина. Разве может он понять? Вам теперь нужна забота…
В трубке раздался какой-то шум.
— О, — обратилась к кому-то Сильвия. — Вон туда.
— Кто это? — спросила я.
— Да так… — несколько неуверенно ответила она.
Судя по звуку, в комнате Сильвии происходила расстановка вещей, но вскоре все стихло.
— Рядом с вами кто-то есть?
— Это просто Чарли, — сказала она.
— Кто такой Чарли?
— Это мой… сосед по комнате.
— Ясно! — сказала я, удивившись. Меня почему-то всегда оскорбляло, если кто-то оказывался не таким человеком, каким я его себе представляла. Ведь все в ней указывало на то, что она одинока. Я, особо не задумываясь, приписала ей жизнь среди книг в самодостаточном затворничестве. Однако оказывается, что существует еще некий Чарли, о котором раньше никогда не упоминалось и который принимает участие в ее повседневной жизни. Я испытала облегчение с привкусом разочарования, когда поняла, что мне уже не нужно быть в ответе за нее — за ее читательский билет, за ее отношения с обществом, за ее ранимость.
— Ты никогда не говорила, что живешь с кем-то, — сказала я.
— Нет, — возразила она. — Нет. Мы вместе снимаем квартиру, но иногда по нескольку дней не видим друг друга.
Я высунулась из окна и посмотрела на площадь. Над головой стремительно проносились облака, я крепко взялась за подоконник.
— Да что об этом говорить! — ушла она от этого разговора. — Мне так хочется вручить подарок для твоего малыша!
Твоего малыша. Моего малыша. Употребление притяжательного местоимения наполнило душу радостью. Я почувствовала себя важной, значимой, нормальной. Удивительно, но оказалось, что я все-таки могу иметь ребенка. Я поняла, как одиноко мне было до этого.
— Ну, заходи как-нибудь. — Я в уме стала подсчитывать, сколько у меня осталось свободного времени до запланированной встречи со студентом, которого я вела. Отчаянно захотелось отвлечься, и в ту же секунду я поняла, что не смогу противиться своему желанию, мысленно позволила себе несколько дней передышки, отодвинув на второй план кураторскую работу, которой становилось все больше и больше, и заедавшую возню с докторантами.