сейчас – реальный человек для меня, со своей болью и странностями, и душевными страданиями,
вплетёнными в историю его жизни. И он кажется искренним и возможно, нет ничего плохого в том,
что у меня появится ещё один друг, помимо Тайлер.
- Полагаю, нет, - наконец отвечаю я, хорошо понимая, что пауза слишком затягивается. Но
дружба – это не что-то, что вот так запросто заводится, не так ли? - Хоть Тайлер станет намного
счастливее от этого, чем заслуживает.
- Думаю, она заслуживает быть счастливой. И раз теперь мы друзья, не можешь помочь мне с
моей комнатой? Она требует изменений.
- Насколько много изменений?
- Два слова: спортивная тема.
- Грёбаный потоп! Давай приниматься за дело. Какие у тебя идеи?
Он долго смотрит на меня, прежде чем улыбнуться.
- Думаю, что цветовая гамма будет коричневой с тёмно-зелёными акцентами. - Он
протягивает руку, чтобы помочь мне подняться с дивана, и как только я беру её и чувствую, как она
обвивает мою, будучи в шоке от человеческого контакта и чего-то ещё, та часть меня, которая
предупреждала о проблемах, оказывается совершенно права.
60
ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ
HTTP://VK.COM/LOVELIT
Меня всю трясло от рыданий, когда я захлопнула за собой дверь.
Я не нужна им.
Я не нужна им.
Это могила! Я умру! Всё это время они знали об этом!
Измождённая от ярости и горя, я сделала то, что всегда делала, когда хотела успокоиться –
встала на колени напротив алтаря в своей комнате.
- Нет, - сказала я, меня переполнил ужас. Потому что, когда я смотрела на алтарь, то
обнаруживала, что на нём нет ни одной молитвы для меня. Никто не молился за моего брата
Сириуса или сестру Эссу или кого-то из нашей семьи. Потому что мы не нужны.
Я упала назад с ощущением того, как алтарь проткнёт дыру в моей груди. Конечно, они не
хотели, чтобы я была вечной. Моя мать рожала каждые двадцать лет. Каждый новый ребёнок
был нужен для обучения поклонению ей и её семье.
Мы не дети. Мы лишь источники энергии.
Я закричала, встала и пнула алтарь. Он не сдвинулся с места. Я бросилась к стене и пнула её
что было сил, и она медленно наклонилась, пока земным притяжением её не разбило об пол на три
части.
Я всхлипнула и вытерла глаза. Чернильная темнота, словно масляный туман вытекла из
разбитых кусков, стала больше, шире, темнее. Она медленно текла до дверей, к тому месту, где
мама ждала с другой стороны и спрашивала, можно ли ей войти.
- Мама? - Прошептала я, и вся моя злость застыла в страхе.