- Ясно... Ты тогда иди, рули, а я рядом с Айваном посижу...
Обратная дорога заняла меньше времени, на большой скорости катер шел ровно, почти не замечая мелких волн. Джин неподвижно сидела у тела, завернутого в плащ-палатку, и часто вытирала с лица то ли слезы, то ли брызги морской воды...
На подходе к гавани Порто-Франко я передал управление Джинджер, как опытному шкиперу, а сам достал из сумок сотовый телефон и приготовился к увлекательной беседе с фрау Ирмой.
- Здравствуйте, инспектор!
- Добрый день, Алекс! - Надо же, по имени назвала... - Сегодня выходной, чем обязана вашему звонку?
- Обращаюсь к вам с заявлением, ну и с личной просьбой тоже... Мы вышли в море на катере и...
- У вас что-то случилось?
- Мы обнаружили... останки давно пропавшего мужа миссис Гордон, Айвана.
- Как всегда, «совершенно случайно»? - надо же, как хорошо телефон смог передать нотки сарказма в ее голосе...
- Фрау Ирма, я бы не хотел обсуждать это по телефону, слишком тяжелая тема...
- Приеду через тридцать минут, у какой пристани будет пришвартован катер?
Вот так, четко, ясно, конкретно... И очень тяжело...
Мы пришвартовали катер у его постоянного места, в этом нам здорово помог местный «Папай-морячок» в тельняшке с закатанными рукавами и чадящей трубкой во рту. Джин снова уселась возле плащ-палатки с телом, а я начал потихоньку перетаскивать сумки в «Гелендваген», дожидавшийся на парковке. Кстати, там был вооруженный сторож, поэтому за сохранность имущества можно было почти не опасаться. Особенно теперь, когда в одной из сумок тихо-мирно лежал небольшой, туго набитый пакетик с невзрачными камешками.
Инспекторша подъехала на личной машине, скромной «Судзуки-самурайке» пустынного цвета, безо всяких мигалок. И на этом спасибо, нам сейчас только цветомузыки не хватало...
Мы изложили ей свою историю в том варианте, который обсуждали на обратном пути. Она заглянула под брезент, что-то прикинула в уме и спросила:
- Вы можете сами отвезти останки в морг, сейчас? Нам все-таки нужно будет провести экспертизу...
Я посмотрел на Джин, она согласно кивнула. Мне пришлось перенести небольшой брезентовый сверток в багажник джипа, и мы поехали вслед за машиной инспекторши. Джинджер была спокойна, даже чересчур. Наверное, слишком много времени прошло, и все эмоции уже давно «перегорели» внутри. Разве что иногда мне казалось, что ее глаза подозрительно влажные.
В морге, после кратких, но выразительных распоряжений фрау Ирмы, у нас приняли скорбный груз, и практически сразу инспекторша записала показания Джин, сказав, что процедура опознания должна быть официально проведена и оформлена. Айдишку она тоже приобщила к своим записям. Похоронить можно будет через два-три дня, после проведения судебно-медицинской экспертизы. Понятно, что в данном случае это скорее формальность, но если им это нужно... Тем более, что сейчас выходные, так что реально — дня через четыре...