- Я хочу подумать, - капризным голосом заявила красавица. Правда, глаза при этом были веселые.
- Думай, - согласился я, придвинулся к ней поближе, приобнял за талию, а голову положил ей на колени.
Она начала тихонько поглаживать меня по голове, и ее пальцы почему-то дрожали. Через пару минут я поднял голову и, глядя ей в глаза, спросил:
- И какое будет решение?
- Я согласна, - совершенно серьезно сказала она, ее глаза блестели но не от слез.
- Благодарю вас, моя прекрасная леди. А теперь позвольте вам предложить следующее: для избавления от последствий стресса вы некоторое время позанимаетесь с мечом, это у вас замечательно получается, а я пока буду готовить ужин.
(Я скромно промолчал, что в принципе оставалось только разогреть привезенное из города и накрыть на стол, но это уже мелочи, правда ведь?..)
- Неплохо придумано, да и настроение у меня как раз для этого сейчас, - согласилась Джин.
Я встал в пола, она поднялась с дивана и мы разошлись заниматься каждый свои делом. У меня дел-то было всего минут на пять-десять, если честно, дольше посуду на стол ставить. Так, достать блюда из холодильника, сунуть в микроволновку, но пока не включать, а теперь — тарелки и все остальное. Какое счастье, что не нужно соблюдать придуманные этикеты, у нас просто ужин на двоих, без выкрутасов.
Все это время я прислушивался к звукам, доносившимся через оставшуюся открытой дверь из оружейной комнаты, где вовсю упражнялась Джинджер. Когда оставалось только нажать кнопку включения на печке, я решил сначала узнать, сколько она еще будет заниматься, чтобы к ее приходу все было горячим.
Когда заглянул в дверь оружейной комнаты, то увидел картину, поразительно напомнившую мне ту самую подаренную на Новый год репродукцию Бориса Вальехо - «Девушка с мечом». Только там девушка сидела на фоне замка, а здесь Джинджер занималась с мечом на фоне окна. Ну и еще одно отличие было в том, что на картине воительница была хоть скудно, но одета, а сейчас на Джин была только ленточка на голове, удерживавшая волосы, чтобы они не падали на лицо, одежда лежала в углу на полу.
Я прислонился к дверному косяку и молча наслаждался зрелищем. Глаза у нее были закрыты, даже если она и почувствала мое присутствие, то ничем этого не выдала.
Толстый коврик на полу глушил шаги ее босых ног, и были слышны только дыхание и свист рассекаемого мечом воздуха. Через несколько минут Джин замедлила ритм движений, плавно остановилась и повернулась лицом в мою сторону. Опустив меч, она уперла его острием в пол и открыла глаза. Увидев меня, она нисколько не смутилась: