Вдруг я заметил, что на письменном столе было две стеклянных бабочки, ладно, в этом нет ничего странного нет, верно? Но самое интересное то, что у этих двух бабочек была своя собственная жизнь, они шевелили своими крыльями, головками, лапками, а это уже странно, не так ли? Это было нечто необыкновенное и странное; парочка живых стеклянных бабочек — это ненормально, конечно, это неестественно, мои дорогие братья, это странно, этому делу надо уделить особое внимание.
Хорошо, знаете, что я сделал? Я не идентифицировался с этой парой бабочек из стекла, из стеклянных тел, я всего лишь задумался, я спросил самого себя: «Как так может быть, что в мире существуют бабочки со стеклянными крыльями, со стеклянным телом, со стеклянными лапками, со стеклянной головой и чтобы ещё дышали и обладали собственной жизнью, как живые?» Так я порефлексировал, мои дорогие братья. Что если бы я идентифицировался с бабочками, не делая никакого анализа, не размышляя над этими стеклянными бабочками? Что если бы очаровался, заворожился, если бы я впал в состояние бессознания? Это было бы неразумно, верно?
Я поразмыслил, и сказал себе: «Нет, это странно, не может быть, чтобы были в физическом мире такие существа, нет, нет, тут что–то не так. Такого рода явления, насколько я знаю, не существуют в трёхмерном мире, это возможно только в астральном мире, если конечно я не в астрале. А может быть я в астральном мире?»
Тогда я спросил себя: «А не может ли быть, что я сплю, что я где–то оставил своё физическое тело? Потому что это очень странно. И чтобы не сомневаться, я слегка подпрыгну с целью левитировать и понять, не в астрале ли я, или в чём тут дело?» Так я сказал себе, братья, и полный веры так сделал. Конечно же, именно так я и должен был поступить и никак иначе, верно? Но я постеснялся прыгать прямо там, перед женщиной. Тогда я сказал самому себе «эта женщина может подумать, что я совсем спятил, прыгая в её офисе», ведь всё выглядело так нормально: обычный письменный стол, стул, на котором сидела женщина, был из тех, что вертятся в ту или иную сторону; было два подсвечника в этом кабинете, помню, что один из них был слева, а другой справа и они казались сделанными из чистого золота.
Всё это я помню с огромной точностью, мои дорогие братья, хотя это было очень давно, много лет назад. Ещё помню, что эти подсвечники были с семью подставками. Я был очень молод в то время. В общем, откровенно говоря, я ничего странного не находил в этом кабинете, но когда я смотрел на этих бабочек, это было единственным странным. Но про всё остальное я думал: «В этой женщине ничего странного нет, она такая же обычная, как все женщины в мире, но эти бабочки меня заинтересовали, чтобы у них была собственная жизнь — это очень странно». Что бы то ни было, я решил выйти оттуда и сделал это с целью подпрыгнуть, понимаете? Естественно, я должен был извиниться перед женщиной, я попросил у неё разрешения, сказав ей, что мне надо выйти на секунду, и вышел.