Люди на холме встревоженно закричали, но гребцы их не слышали. Только когда торговцы развернули парус и поплыли на запад, юноши решили повернуть к берегу и наконец увидели грозовые тучи над мысом.
– Гребите к заводи, глупцы! – пробормотал вождь.
Волны и сами бы вынесли куррахи на песчаный берег заводи, но гребцы упрямо держали курс на мыс, хотя море штормило, а течение у скал было опасным.
– Безумцы! – воскликнул Крун.
Все вокруг погрузилось во мглу, море вздыбилось раненым зверем, на берег обрушились огромные волны. Соленые брызги и клочья пены долетали до самой вершины холма. Через несколько мгновений лодки исчезли из виду. Длух надеялся, что они удержатся на плаву.
Великий Крун, дрожа от страха за сыновей, умоляюще обратился к жрецу:
– Брат мой, попроси богов пощадить моих наследников!
Длух, громким голосом воззвав к морским божествам, отсыпал из кошеля на поясе пригоршню золотого песка и развеял над морем, но порыв ветра отбросил крупинки драгоценного металла, запорошив жрецу глаза.
Странным образом буря затронула только мыс: над морем завывал ветер, бушевали волны, дождь шел стеной, а неподалеку, в заливе за мысом, вода едва подернулась рябью.
Корабль торговцев уплыл на запад, а лодки так и не вернулись. Вождь Крун потерял обоих сыновей. Тела, вынесенные на берег много дней спустя, похоронили в Саруме.
Родных братьев у вождя не было. Длух, единственный оставшийся в живых родственник, как полагалось жрецам, дал обет никогда не знать женщины. Впервые за всю историю Сарума власть над поселением передавать было некому. Всем в округе было известно, что боги благоволят роду вождя, чьи предки основали поселение на священной земле, поэтому соседние племена боялись нападать на Сарум. Однако теперь, когда Крун остался без наследников, некогда великий род его угаснет, а в плодородную долину у пяти рек придут завоеватели.
По острову поползли слухи, что боги отвернулись от благословенного Сарума и даже сам бог Солнце не озаряет своей милостью хранителей Стоунхенджа.
И действительно, месяц спустя произошло солнечное затмение. Вождь окончательно пал духом и обреченно заявил жрецу:
– Мы пропали.
Трагические события изменили Круна даже внешне: черные как смоль волосы поседели, широкие плечи поникли, он сгорбился и казался меньше ростом, некогда ясные глаза помутнели. Он целыми днями не выходил из дому, лишь изредка призывая к себе Длуха, и то лишь для того, чтобы спросить:
– Неужели боги наложили проклятие на весь наш род?
Увы, ответа у жреца не было.
– Да, судя по всему, боги нас наказали, – уклончиво сказал он. – Надо подумать, чем их умилостивить.