— Не останавливайся! — глаза открывать не стала, ибо страшилась осознать, что все это мне лишь чудится.
— Не остановлюсь, — охрипший шепот и снова поцелуи, скользящие по моему телу, руки ласкающие самые сокровенные его места.
— Ро-он, — взмолилась я.
— Снеш-жа… — его стон.
И вот горячее прикосновение ладони мага к моей спине. Я горела в чувственном огне, требуя не затягивать момент нашего соединения. Но Рон двигался медленно, словно специально тянул время, заставляя меня умолять.
Очи свои я все-таки открыла — все перед ними плыло — четко виделись только темные сверкающие огнем глаза напротив, да слышалось частое дыхание такого желанного для меня мужчины.
Его губы вновь жадно прильнули к моим, тело пригвоздило меня к кровати, а бедра напористо двинулись вперед…
— Да! — выкрикнула я, предвкушая наивысшее наслаждение, и мир в моих глазах внезапно померк, погружая мое сознание в сонное забытье…
Глава 7,
о разговорах и тому, к чему они могут привести
Не будем говорить о неприятном, о чем не говоришь, того как будто не было.
Оскар Уайльд «Портрет Дориана Грея»
Проснулась я внезапно, будто кто-то резко встряхнул меня. Первым, что попалось мне на глаза, стал узорчатый потолок с прыгающими по нему отблесками огня. Повернув голову, увидела Эферона, сидящего в кресле у камина и задумчиво поигрывающего огненным шаром. Маг поднял голову, наши взоры встретились, и мужчина задал мне вопрос:
— Снежа, ну и зачем ты вчера пила сок красной ягоды демонны?
Призадумалась, припоминая все, что слышала об этом растении. Вспомнив, озадачилась, поглядела на весьма серьезного огневика, заглянула под одеяло и осведомилась:
— Мы успели?
— Нет, — покачал головой Даров. — Ягодка, ты уснула на самом интересном месте.
— М? — глубокомысленно изрекла я и подскочила. — Откуда?
— Ты разговариваешь во сне, — улыбнулся мужчина, и эта улыбка заставила мое сердце чаще забиться, запылать в груди.
— Почему тебя назвали Ягодкой? — продолжил говорить глава Ведического Совета.
— Во время беременности матушке до безумия хотелось ягод, — грустно поведала я, восстанавливая в памяти вчерашние события.
— Ясно! — Даров поднялся на ноги.
Я невольно залюбовалась его грациозными движениями, будто дикий хищник мягко ступил на ковер, плавно наклонился, поднимая с пола сорочку. Обнаженный торс Эферона тоже привлек мое внимание. Я отчетливо помнила, какая гладкая у него кожа. Стальные мускулы играли под ней, и каждая линия этого великолепного мужского тела была удивительно пропорциональной. С трудом подавила в себе желание спрыгнуть с кровати и броситься к Дарову.