Женщина обернулась и печально, с сочувствием взглянула на меня.
– Хельга, госпожа. Я ваша кормилица и служанка.
Ну ладно, уже что-то. Проберусь в библиотеку, узнаю что-нибудь о нашем роде и, может быть, каким образом я здесь оказалась. Остальное узнается позже – эта «потеря памяти» мне явно на руку. Вот только неудобно обманывать их. Интересно, а где настоящая герцогская дочка?
Приблизительно через час в комнату прибыл целый консилиум врачей. Они долго меня обследовали, заставляя чувствовать себя покорной тряпичной куклой, шептали какие-то заклинания, мудро почёсывая бороды. В итоге сказали, что со мной всё в порядке, я абсолютно здорова и мне просто какое-то время нужен покой. Чего и следовало ожидать.
Наскоро поев, хотела было уже сбежать в библиотеку, но Хельга оповестила меня, что сначала я должна подобающе одеться. И только тут я к своему стыду и ужасу поняла, что в избушку бабушки заявилась в одной ночной сорочке с шёлковым халатом поверх. Я где-то читала, что в раннем средневековье была мода ходить полуголыми, это считалось красивым, но отнюдь не сочла это поводом следовать подобному примеру.
Ванны здесь оказались очень похожими на наши, только разве что обильно украшенными всякими затейливыми узорами. Как сообщила Хельга, в Европе нечасто пользуются этим чудесным изобретением, но в магическом мире все предпочитают быть опрятными.
Как человек, с интересом относящийся к истории, я с энтузиазмом разглядывала всё вокруг, будто новорожденный младенец, впервые увидевший мир, и отмечала детали. Например, вместо шампуня волосы мыли какими-то специальными отварами с примесью мыла, натирали различными благовониями, так что из ванной я вышла, благоухая, как цветок. Единственное, что непривычно, так это то, что моешься не самостоятельно, но все мои робкие попытки сопротивления Хельга уверенно пресекла.
Затем преступили к одеванию. Не мог не удивить тот факт, что у меня оказалось двести платьев и немногим меньше пар обуви. М-дя… Свой выбор остановила на простеньком, но красивом шёлковом белоснежном платье, с вполне приличным декольте, без корсета, но достаточно подчёркивающее фигуру, с шитым золотом поясом с небольшой жемчужиной и таким же узором в виде вертикальной широкой золотой полосы от пояса до пола по центру юбки. Довольно простой наряд украшали длинные рукава-крылья, спускающиеся до пола.
Что касается причёски, то я с ужасом отказалась одеть на голову узорчатый остроконечный колпак в виде прямого конуса, с кончика которого спускалась прозрачная ткань. Хельга пояснила, что такие головные уборы носят все состоятельные дамы в обеих параллелях, но меня это нимало не смутило. Лучше уж я сойду за нищенку, чем буду таскать это творение свихнувшегося дизайнера на голове. Поэтому мне просто расчесали волосы, украсив цепочкой с жемчужинкой в виде капельки на середину лба. Серёжки с тем же камнем и тоненькая жемчужная нить на шее завершили образ, и я почувствовала атмосферу настоящего средневековья. Из зеркала в золотой оправе на меня смотрела смутно знакомая девушка – вроде и я, а вроде уже и нет. Наверное, это чувство происходит от того, что меня не должно быть здесь, что я занимаю чьё-то место, и от этого всё больше грызло чувство вины. А вопросы остаются всё теми же: зачем я здесь? Ведь у всего должна быть своя причина…