- Когда обещал вернуться, не говорил?
- Нет. Сказал, управлюсь с делами, приеду.
- Припомните, никаких имен и фамилий не упоминал?
- Нет. На память пока не жалуюсь.
В полутемной захламленной комнате делать было больше нечего. Мирзоян сидел, глядя прямо перед собой. Вдруг его лицо искривила гримаса.
- Говорил я ему, дураку, жидковат ты большие дела делать. Как в воду смотрел, чувствовал, добром не кончится. Послушал бы старика, открылся, может, присоветовал что.
- Поздно хватился, папаша, - Гребень с сожалением смотрел на старика. - Наломал твой родственничек дров. И нам работы добавил. А что дурак он, так это верно. Ему в руки козырей сдали, а он их на шестерки разменял. Про то, что мы к тебе в гости заглядывали, не болтай никому. Забудь, понял?
- Понял.
Мирзоян хотел спросить про племянника, но не решился. Дурак! Ох, какой же Ашот дурак, что ввязался во все это. И сам он тоже хорош, старый идиот! Да его дверью прищеми, к праотцам отправится, а тут два таких мужика крепких... Он бы и пикнуть не успел.
Запоздалый страх леденил душу. Закрыв за непрошенными гостями дверь, он дрожащими руками набулькал себе лекарства.
А что же все-таки будет с Ашотом?!
Глава 20
Валерия Стрелецкая, подбирая ноты, аккомпанировала себе на рояле и негромко напевала. Она была дома одна. Дашка вот-вот должна вернуться из школы.
Она любила такие минуты, когда могла пробовать голос, могла, дурачась, запеть что угодно, сфантазировать, рассмеяться, выругать себя. Раньше она не переносила ни одной минуты одиночества. Она боялась оставаться дома одна, у нее появлялись навязчивые идеи, одна страшнее и нелепее другой. Только когда появлялась Дашка, успокаивалась. Лера была похожа тогда на человека, которого одолел смертельный недуг, а он продолжает через силу жить и что-то делать.
Как изменилась ее жизнь с тех пор!
Она ничего не забыла. Это был очень тяжелый период в ее жизни. Кузя, руководитель вокально-инструментального ансамбля, с которым она была знакома давно, не уставал ей твердить, что она Бога гневит своим унынием. Он помогал ей, как мог, и поддерживал, когда она перебивалась жалкими подработками.
В то время Лера радовалась каждому платному выступлению. Гонорары были небольшие, но они давали возможность жить, покупать продукты, платить кварплату.
Кузя, сам без постоянного места работы, всегда что-то придумывал, с кем-то договаривался, тащил ребят то в один конец Москвы, то в другой. Лера пела в небольших кинотеатрах перед сеансами, когда туда еще ходил народ, потом это стало совсем невыгодно. Выезжали работать в подмосковные дома отдыха, выступали на вечерах.