Полинка сделала паузу и огорошила:
– В Лондоне.
– Где? – Велуня нервно сглотнула.
– В Лондоне, мам. – «Какой кошмар! Уже второй раз «мам». Не к добру это». Хотелось махать на Полинку руками и кричать, чтобы та перестала мамкать. – Британцы вывозят всю нашу лабораторию, обеспечивают работой, отличной зарплатой, жильем. У нас будет отдельный дом в прекрасном районе, представляешь? И сможем позволить себе оплатить мальчишкам любой самый престижный университет. – Та смерила сыновей строгим взглядом и, конечно, не забыла добавить: – Если, конечно, поступят.
– Поступят, куда денутся, – подбодрила сестру Аринка.
– А не поступят, – обрадовалась Велуня, – так пойдут в МГУ. Я тогда с ними жить стану. А что? Может, и пробовать не надо в Лондоне-то этом далеком поступать? У нас как-то надежнее. По-русски все.
– Вот именно, что по-русски. – Дочь презрительно надула губки. Велуня растерялась:
– А что плохого? Мы бы с ними замечательно жили.
– Мамочка, ты бы с ними жила замечательно. Но они, поверь, гораздо лучше проживут и без тебя, и даже без меня.
Велуня вздохнула. «Это правда. Сама только что говорила, что молодости рядом со старостью делать нечего».
– Уезжаете, значит? – Глаза вдруг наполнились предательской влагой.
– Мамочка! Ну, что ты? Это раньше, если люди уезжали, прощались навсегда, а теперь-то что? Сел на самолет, и через четыре часа в Лондоне. К Машке вон на дачу от тебя добираться дольше. Не волнуйся. Как освоимся, сразу в гости позовем.
– Так я и не летала ни разу.
– Так полетишь.
«А что? – подумала Велуня. – И полечу». Успокоилась, заулыбалась. Спросила потом нерешительно:
– А когда? Когда освоитесь-то? Может, помочь надо с переездом-то? Распаковать что, расставить?
– Я тебя в гости зову, а не на работу.
– Ладно, ладно, – сдалась та. – Когда ехать-то?
Бросила косой взгляд на Полинкиного мужа, не разозлился ли от такой назойливости. «Нет вроде. Спокойно сидит. Улыбается. А чего ж не улыбаться, если теперь у него и дом будет отдельный, и зарплата высокая, и машины, наверное, купят себе. Ездить будут. Ой! А как ездить-то? Там же вроде все по-другому, не по-нашему. Наоборот как-то машины ездят».
– Через полгода, наверное, может, через год.
– Через год? – Подбородок задрожал.
– А как раньше-то, мам? – Полинка делала усиленное ударение на последнем слове. – Раньше никак не получится. Пока устроимся, обживемся. Тебя принять тоже нормально хочется. Узнать все надо получше. И потом, ты же знаешь, мальчишкам поступать. Не до гостей будет.
– Так я ж подсобить смогу. Готовить буду. С голодным-то желудком мозг не работает.