Марк смотрел на Эда, парня, которым восхищался несколько последних лет. Сегодня он был одет небрежно – в спортивную куртку, в джинсы и тяжелый вязанный свитер и от этого казался еще моложе. Этот красавец был его другом, отчимом и отцом его сестры. Марк мало кому сочувствовал в этой жизни, но Эду он отказать не мог.
– О’кей. У меня есть план. За нашу с Бэллой квартиру дадут миллион долларов, плюс я нашел покупателя на свою коллекцию. В Амстердаме… Он предлагает полмиллиона опять же зеленых.
– Коллекция уедет из квартиры, и это хорошо. А еще и за деньги… – Эдуард достал сигареты, закурил и смерил своего родственника и друга взглядом, который перестал быть иронично-снисходительным. – А где ты будешь жить, Марк? Зарабатываешь в своей анатомичке копейки.
– Я начал преподавать. Мне хватает. Квартиру я себе сниму.
Длинноногая официантка поставила на стол перед молодыми мужчинами две чашки кофе и две тарелки с чизкейком. Девушка профессионально улыбалась, ожидая жадных мужских взглядов.
Марк посмотрел на нее равнодушно, Эд, оценив короткую юбку, тонкую блузку и чулки до половины бедра, подумал, что девушка или простудит придатки, или начнет чихать и кашлять. Девушка не поняла их взглядов и ушла недовольная.
– Марк, ты думаешь, квартира продастся быстро?
– Моментально. В нашем районе бешеный спрос на жилье.
– Отлично. Я хочу возобновить бизнес в России вместе с тобой. Мне нужен помощник, Марк! Черт тебя дери! Из-за Бэллы я не смогу сейчас разорваться.
– Я подумаю. Мэйби[12].
Марк раскрыл книжку со счетом, вложил в нее купюру.
– Эд, ты свой кофе будешь?
– Нет, домой пора, что-то душа не на месте, и Эдит все время капризничает, не может привыкнуть к новому дому, а я постоянно в делах… Поеду.
– Я тоже поеду.
Мужчины встали, оставив нетронутыми кофе и чизкейки, и вышли из кафе.
Официантка взяла книжку. Денег было ровно по счету, без чаевых.
– Пидоры, – презрительно скривилась она, после чего взяла с тарелки пирог и надкусила.
Домой Эдик вернулся окрыленный. Малышка щебетала, Ксения пела. В доме пахло пирогом с капустой и борщом. Эдик поцеловал дочку и пошел в комнату к Бэлле.
В ее комнате стоял полумрак. Здесь доминировал другой запах – пахло лекарствами.
Дежурившая медицинская сестра смотрела на него с испугом. Жена лежала без сознания. Эдик схватил запястье Бэллы и автоматически начал считать пульс – он был нитевидный.
– Она в таком состоянии уже два часа, – заговорила сиделка. – Я выполнила все рекомендации лечащего врача, но ничего не изменилось. Сижу, жду или вас, или врача.
Бэлла не открывала глаза. Дыхание ее было резким и тяжелым. Вдруг во время выдоха появился присвист.