— Раз хочешь спрыгнуть, почему не прыгнешь? — прохрипела, все еще не отдышавшись. Пришлось напрячь голос, так как парапет находился достаточно далеко от входной двери на крышу.
Он обернулся, и ветер шевельнул тонкую ткань капюшона. Но он не предал этому значения и не испугался, что ветер сорвет его маску. И я еще раз убедилась в своей уверенности, что Мотылек совершает все спонтанно. В его мыслях и чувствах нет продуманного плана. Наша игра всего лишь мимолетная прихоть его больной души. И эта игра может закончиться, как только ему надоест, даже если к окончанию приведет простая случайность — в виде налетевшего порыва ветра. Кто же ты Мотылек раз так просто играешь с тем, кто проклят?
Придерживая капюшон одной рукой, он словно стеснялся своих белых перчаток, рука дрожала. Он подошел ко мне и протянул вторую руку. Этот жест словно живая, картина из какого-нибудь фильма про любовь. И почему сейчас мне снова вспомнился Фрай? Можно ли этот жест снисходительности и обходительности Мотылька, связывать с Фраем который рядом со мной просто превращался в само воплощение заботы жест словно живая, картина из какого-нибудь фильма про любовь. И почему сейчас мне снова вспомнился Фрай? Можно ли этот жест снисходительности и обходительности Мотылька, связывать с Фраем который рядом со мной просто превращался в само воплощение заботы и галантности.
Если ты о желании умереть, то я вовсе не грежу им…. - подняв меня, Мотылек потянул за руку обратно на край крыши. — Значит, смерть, по-твоему, не есть выход? Но я ведь все равно убью тебя, когда поймаю, тогда почему ты не смиришься что это твой конец? Сегодня он коверкал свой голос еще сильнее, но я уловила в голосе хрип. Свойственный тем, кто болеет долгим простудным заболеванием или курильщикам…. Финиас вроде бы не болел в последнее время, и не курил он. Фрай же курил, но голос у него всегда оставался в норме, как бы много он не курил. — Потому что это будет не желание мисс Хайт, смерть от вашей руки это неизбежность. Любое ущемление свободы трудно принять. А еще, знаете, в смерти для «таких» как мы с вами нет ничего красивого. Смерть красива для героев: для великих людей жертвующих собой во спасение других людей, для тех, кто вершит судьбы мира для улучшения жизни. Для них смерть это величайшая красота. Я же вовсе не герой, а вы не ангел-спаситель, а просто палач. Между фразами в его голосе проскальзывало что-то печальное, невообразимо печальное. — Зачем ты позвал меня? — я догадывалась, просто мне хотелось, чтобы он ответил. Хотелось ощутить радость от осознания, что мы мыслим одинаково. — Четверо, что были найдены в разных частях города, двое из них были расчленены до того, как я влил им яд в глотку, а двое других просто были расчленены мною дважды, я делал второй разрез прямо по первому. А вы не додумались до этого? Вы упали в моих глазах мисс Хайт. Хотя предполагаю, что в все-таки рассматривали подобную версию, как единственную реальную. Но вы не стали прислушиваться к голосу вашей интуиции, а поверили на слово вашему криминалисту, который констатировал именно такую смерть. Вы были так уверены в ее компетентности, что не потрудились воспользоваться собственными соображениями, это меня расстроило. Ваши друзья-коллеги из агентства мешают вам ясно мыслить, разводят не нужную панику, поэтому вам нужно от н