– Пишите заявление по собственному желанию. Это сейчас для вас лучший вариант.
Обошлось. Сотрясения нет. В Сашиных глазах грусть. Я ищу работу.
– Почему ты не можешь мне это купить? – обиженно кричит Егор.
Чирикает попугай Желтухин.
Я ни о чём не жалею, так получилось. Я почему-то всегда всем должна. Был бы рядом Саша, всё бы разрешилось… Но его больше нет. А в голове всё крутятся названия спутников Урана – Дездемона, Джульетта, Офелия, Корделия, Розалинда… Впрочем, что за Джульетта без Ромео?
– Позвони Егору! Не сестре, а Егору!
Саша прибавляет скорости. Мотор зло порыкивает. Мы проносимся мимо поворота.
– Алло, – успеваю я сказать в трубку.
– Мама! – Выдых, больше ничего. Жалость. Кружится голова. И по краю сознания – убью.
Саша забирает трубку:
– Привет, Егор! Кракатау! Хорошие картинки, правда?
Что-то Егор отвечает.
– Я тебе говорил. – Слушает. – Точно так же. И в жизни тоже.
Егор отвечает. И голос совсем не жалобный, а вполне нормальный. Чуть сбивается, говорит вновь.
– Всё правильно, – соглашается Саша и передаёт мне трубку.
– Егор! – тороплюсь я, но больше ничего не успеваю сказать.
– Да нормально всё, – Егор шмыгает носом. – Шишак на голове – и всё.
– А если в больницу положат? Давай я приеду!
– Я с Ирой, – отзывается Егор. Что-то фоном кричит сестра, но сын уже даёт отбой.
Машина соскальзывает с трассы на дорогу к аэропорту.
– Что ты ему сказал? – шепчу. Я совсем запуталась. Это было невероятно. Так не бывает.
– Я рассказал про вулкан Кракатау.
– При чём тут вулкан?
Я уже не понимаю – то ли я чувствую себя виноватой, что не поехала спасать сына, то ли чувствую себя счастливой, что всё разрешилось.
– Был большой остров в Малайском архипелаге. А в центре у него был вулкан. Самый обыкновенный вулкан. Иногда он извергался. Летели искры, пепел, лилась раскалённая магма. Это было красиво. Крупное извержение в 1886 году. Несколько дней работал, тонна пепла ушла в небо. А потом он провалился. Внутри у него всё выгорело, в эти пустоты вулкан и ухнул. Исчез совсем. И океан смыл его следы. Ни-че-го не осталось. С людьми так частенько бывает. Я это Егору объяснил. Он умный. Он всё понял.
Я молчу. Трубка ещё тёплая в моей руке.
В аэропорту Саша несёт мою сумку, рассказывает, как будет скучать и как замучает, когда я вернусь.
– Это хорошо, что ты летишь на Кубу, – сказал он напоследок.
– Почему?
– Потому что, когда у них день, у нас будет ночь. И наоборот. Я знаю, ты любишь выключать телефон, когда засыпаешь. Чтобы не будили.
Да, я выключаю телефон. Сделаю так и сейчас.
Самолёт взлетел. Впереди пальмы, голубая вода и сальса. И немного работы. Я кручу в руках шахматную фигуру. Храбрая королевская пешка. Назовём её Кракатау.