Ля-бемоль третьей октавы (Хрусталева) - страница 3

О, какое это было волшебное время! Полуобнажённые красавицы из кордебалета, упоительно пахнувшие духами, сладким потом, пылью декораций и ослеплявшие сливочной белизной ног и локтей, зацеловывали его до полусмерти. Они шептали ему на ухо бесконечные нежные глупости, кормили конфетами и шоколадными пирожными, и каждая, смеясь, брала с него обещание непременно жениться на ней через пару лет. Вокруг мамы постоянно увивались какие-то мужчины с цветами. И это было, пожалуй, единственное, что омрачало Ванино существование, потому что мальчику мамины ухажёры категорически не нравились. В их присутствии она говорила каким-то чужим голосом, неестественно хихикала и совершенно не обращала на него внимания. Это было невыносимо. Скорее всего, именно поклонники Анны Михайловны раз и навсегда отбили у Вани желание задавать вопросы об отце. Этого персонажа в их с мамой либретто не было и быть не могло.

Двери в первозданный рай захлопнулись в одночасье. В тот самый миг, когда главный дирижёр, строгий и неулыбчивый дядя Лёша, разыскивавший по всему театру свои где-то позабытые очки, заглянул в оркестровую яму и обнаружил там семилетнего Ваню, разговаривавшего со скрипкой. Мальчик сидел на полу, мягко перебирал струны, каждой отвечая её же собственным голосом. Пару минут, напрочь позабыв о пропаже, дядя Лёша с изумлением слушал этот таинственный диалог, потом молча взял мальчика за руку, отвёл в свой кабинет, усадил за рояль и в течение часа гонял по октавам, заставляя пропевать сложнейшие звуковые сочетания. Затем, по-прежнему ничего не объясняя, отвёл в гримёрку к матери, но внутрь не пустил – велел ждать в коридоре. До Вани долетали лишь отдельные слова, поэтому, как ни пытался он понять, что же происходит за дверью, у него ничего не получалось. Ясно было только то, что дядя Лёша хочет в чём-то убедить маму. Сначала он говорил спокойно, но, видимо, мама капризничала и упрямилась, и поэтому дядя Лёша начал сердиться и маму ругать:

– Я обещал тебе ни во что не вмешиваться, но, если ты упустишь парня, боюсь, мне придётся взять свои слова назад!

– Тебя это вообще не касается! – жалобно всхлипывала мама.

– Ещё как касается! – не сдавался дядя Лёша. – И если ты не понимаешь, что мальчишке не место среди кордебалеток, что ему надо учиться, что у него будущее – не чета твоему, так я сам этим займусь. И плевать мне на все наши с тобой уговоры!

Ваня хотел распахнуть дверь, ворваться внутрь на танке, а лучше – на ракете, защитить маму, но он боялся дядю Лёшу, а потому просто сел на пол и тихонько заскулил.