По крайней мере, этим Саша объяснила себе отсрочку, но на самом деле ей хотелось — как бы это ни было эгоистично — провести еще одну ночь с любимым мужчиной. В постели, под покровом темноты, именно она первая потянулась к Лукасу.
Он был диким и злым, едва сдерживал ярость. Но его руки двигались удивительно нежно, он касался ее с таким обожанием, какого Саша раньше и представить не могла. Она уснула в его объятиях, в тишине и безопасности. Поэтому она не сразу поверила в реальность своего кошмара.
— Помогите! — Крик рвался из глубины женского сознания. — Пожалуйста, помогите!
Содрогнувшись от этого безграничного отчаяния, Саша потянулась к ней, чтобы успокоить, но та тут же отпрянула, словно обжегшись.
— Нет!
— Позволь тебе помочь, — попросила Саша, мысленно рыдая по женщине, чьего лица она не могла видеть.
— Ты Пси! — Голос сочился яростью, но под ней пульсировала агония.
— Я не такая, как он. — Саша протянула тонкую целительную нить. В ответ ее накрыло волной невероятной боли, но она не отступила. — Ты очень сильная.
— Я плакала, — прошептала та, перестав сопротивляться, словно доверилась Саше — единственному голосу в окружавшей ее мгле. — Я умоляла его прекратить.
Саша попыталась хоть как-то залатать ее изодранную в клочья гордость:
— Ты выжила, не пустив его в свой разум. Ты не сломалась. Это очень важно.
— Не знаю, сколько я еще выдержу.
— Мы идем за тобой. Дождись.
— Ты не из Стаи. От тебя пахнет кошками.
— Мы объединились против врага.
Сашу ужасало, как сильно повреждена психика девушки. Однако то, что она так и не позволила убийце добраться до своего сознания, свидетельствовало о чрезвычайной силе воли.
— Мы идем за тобой, Бренна. Идем.
— Быстрее. — Голос угасал. — Прошу, быстрее.
Саша проснулась совсем разбитая. Она понимала, что дальше тянуть нельзя.
— Сейчас, — сказала она Лукасу, обнаружив его в гостиной вместе с Хоуком, лейтенантами и еще двумя незнакомыми ей мужчинами. Она не удивилась, увидев здесь волков — веры готовились к войне против Пси.
— Мы должны сделать это сейчас. Мы не можем и дальше оставлять его наедине с Бренной.
Она была на грани истерики.
Лукас велел всем выйти. Они молча послушались, лишь Хоук задержался:
— Через сколько начнем, чтобы я передал Лоуренам?
Саша взглянула на часы.
— Через пять минут.
— Позвоню Джаду.
Она кивнула.
— Мы не допустим, чтобы ты погибла, сладенькая. — Прикоснувшись на миг к ее щеке, Хоук вышел.
Надежда была роскошью, которой Саша не могла себе позволить. Встретившись взглядом с Лукасом, она подошла к нему.
— Ты не обязан быть моим якорем, — в который раз повторила она, почти умоляя его.