— Переспал с ней?
Сегодня, раньше — нет.
— И ни в чем не убедился?
— «Матрешки» запрограммированные, Дмитрий Захарович. У них своего сознания нет и двойная защита… Не пойму, зачем она вам?
— Тут такое дело, дружок, засланная или нет, а на Севера пойдете вместе.
Митя поперхнулся кофе, Димыч заботливо похлопал его между лопаток. Старинный жест.
— Да, да, не удивляйся. Дорога дальняя, опасная. Цепочки все оборваны. Парой легче одолеть. Ну и второе: коли с одним что случится, второй доковыляет. Даша не знает цели путешествия. Информацию загоним в подкорку.
— Дмитрий Захарович, да с ней нас повяжут на первом перекрестке. Она же неуправляемая, как все они.
— Ошибаешься, Митя. По уровню выживаемости «матрешки» дадут фору даже каликам перехожим. Статистика.
Не волнуйся, проверим ее на детекторе. Подчистим, если что. Но пойдете вдвоем.
Митя догадывался: учитель недоговаривает, что–то скрывает, но иначе быть не может. Молча склонил голову, а Димыч подлил ему из кофейника.
— Причем обстановка такая, завтра надо отправляться. Как твои успехи? Алик тобой доволен, и старец хорошо отзывается.
— Я тоже всем доволен. Завтра так завтра.
— Но ты готов или нет?
— Сами сказали, обстановка. Чего тут обсуждать.
— Вот и умница. — Истопник пересел за стол, поманил Митю. Разложил несколько компьютерных карт из тех, которые выпустили уже завоеватели — с новыми границами, названиями городов и поселков, с указанием опасных по тем или иным причинам зон. За час детально изучили маршрут, по которому Мите предстояло двигаться.
— Память у тебя не исчерпана?
— Сберег процентов на восемьдесят, — похвалился Митя.
На крайний случай Истопник дал две явки, одну в Петербурге, другую в Архангельске, переименованном в Агарай–сити, по имени знаменитого военачальника–албан- ца, много сделавшего для внедрения прогресса на гнилую руссиянскую почву. Потом проинструктировал, как вести себя с Марфой–кудесницей, если доберется до нее.
— По всему, что о ней известно, должна принять хорошо, но не вздумай ни в чем супротивничать. Дня не проживешь. Если хочешь о чем спросить, спрашивай сейчас, другого времени не будет.
Митя с наслаждением проглотил кофейную гущу.
— Не о чем спрашивать, Дмитрий Захарович. Все понятно без слов. Разве что… По телику день и ночь талдычат, для руссиян, мол, обратного хода нет. Это правда? Кончилась Русь?
— Нет ответа, — скупо усмехнулся Истопник. — Когда, даст Бог, свидимся, тебя об этом спрошу.
Он взял его с собой в лабораторию, где приготовили для допроса «матрешку» Дарью. Опутанная проводками,
подключенная к аппарату, Даша мирно посапывала на клеенчатом лежаке. Возле нее стоял пожилой человек в стерильно–белом медицинском халате, следил за показаниями приборов.