– Во-первых, я хочу устроить костюмированное представление для местной публики.
– Гнев йохара? – мгновенно сообразил старший помощник.
– Именно. А то все про него слыхали, а никто не видел. Пора показывать. И повод, как раз, есть.
– Понятно…
– Во-вторых, как ты вероятно догадываешься… Вернее, я надеюсь, что догадываешься, – ухмыльнулся верховный главнокомандующий, вызвав встречную ухмылку старшего помощника – мол, ваше высокоблагородие вставьте ваши сомнения себе, сами знаете куда, – после шоу придется прыгать. – В ответ Денис неохотно покивал, признавая правоту командора, а тот поинтересовался: – Вопросы есть?
– Нет.
– Ну, тогда в третьих, а по существу – во-первых – это приказ. А приказы не обсуждаются. Ферштейн?
– Ферштейн.
Денис изобразил обиженный вид, надулся и замолчал, но хватило его ненадолго – всего на пару минут. После чего он решил, что хорошенького понемножку – хватит комедию ломать, надо делом заниматься. Оставались непроясненными несколько вопросов, а он этого очень не любил. Тем более, что время и место для прояснения были подходящими. Пока они едут, делать все равно нечего, да и подслушать разговор никто не сможет.
– Шэф, у тебя же не всегда была шкира. Так ведь? – Денис сделал паузу, подождал, но не дождавшись ответа на свой, честно признаемся – риторический вопрос, продолжил: – Но ты ведь как-то обходился. Да? – На этот раз верховный главнокомандующий отмалчиваться не стал и издал какой-то звук – что-то среднее между тем, когда прочищают горло при легком першении и продувкой носа при начинающемся насморке. При желании, этот звук можно было принять за утвердительный ответ. Приободренный этим обстоятельством, старший помощник перешел к главному вопросу, который его занимал: – Шэф, скажи честно, ты ведь мог его сразу же убить? – И так как командор молчал, Денис конкретизировал претензии: – Без того чтобы ломать комедию… – и уточнил: – с моим участием. – Следует отметить, что на своем участии он сделал ярко выраженный негативный акцент. – Не люблю, знаешь ли, чтобы меня втемную использовали.
– Я не люблю, когда меня держат за болвана в старом польском преферансе, – пробурчал себе под нос командор. – Тоже мне, Штирлиц нашелся.
Произнеся эту сакраментальную фразу главком замолчал, с непроницаемым лицом глядя на дорогу – вот бы так вели себя водители маршруток, и Денис уже совсем было отчаялся дождаться вразумительного ответа, когда Шэф заговорил:
– Не предупредил, чтобы ты вел себя естественно и Витус ничего не заподозрил – хотел посмотреть его реакцию на наш визит. – Денис прищурил глаза, показывая, что ответ услышан, но ответ этот совершенно его не устраивает.