— Это — моя, и я могу назвать почти всех остальных. Вопрос в том, зачем он это сделал? Что он имеет против всех нас?
Аманда Крэйн поправила и без того безупречную прическу.
— Точнее, что он имеет лично против вас? Вы и старший офицер Макби, кажется, наступили кому-то в этой деревне на любимый мозоль. Это, конечно, всего лишь догадки, но, на мой взгляд, тот, кто взломал дверь на кухню, вломился к вам в субботу ночью и изрисовал стену в гостиной и тот, кто испоганил машину ветеринара, — одно и то же лицо. Армитадж и остальные — местные жители, но вы и офицер — приезжие, чем же вы навлекли на себя гнев этого варвара, когда успели нажить врага?
— Думаю, — медленно произнесла Мередит, — мы пострадали за компанию. Мы не сделали ничего из ряда вон выходящего, просто общались с теми людьми, которых этот хулиган ненавидит, вот он и ставит нас в один ряд с ними. Он не испытывает теплых чувств к этим людям, а нам они нравятся, следовательно, он ненавидит и нас. Кто не с ним, тот против него. Психически нездоровые и озлобленные люди очень часто ведут себя именно так.
В разговоре наступила короткая пауза.
— Вы так говорите, — сказала Крэйн, — будто знаете, кто этот хулиган.
— Думаю, вы тоже знаете. По крайней мере, вам известно достаточно для того, чтобы догадаться, кто он, как это сделала я. Мы только что о нем говорили.
Крэйн ничего не ответила, и Мередит продолжила:
— Предыдущие акты вандализма и эти фигурки связаны между собой. Когда я видела Кевина во дворике «Королевской головы» (он тогда пришел сказать, что Эрни пропал), он все время держал руки в карманах. Потом, когда мы с Винни были у него дома, он прятал руки за спиной до тех пор, пока это было возможно. Когда же ему пришлось вытащить их, чтобы поесть, я заметила, что кончики пальцев у него покрыты волдырями, как будто от ожога. Он сказал, что обжегся, когда готовил себе еду на старой плите, но это с таким же успехом мог быть и ожог от какой-нибудь едкой жидкости, скажем, растворителя.
— То есть машина ветеринара…
— Да, машина ветеринара была испорчена растворителем, почти наверняка украденным у Кромби. Сторожевые псы Кромби не лаяли в ту ночь, когда произошла кража.
На основании этого Макс пришел к выводу, что животные знали вора, следовательно, с этим человеком он уже имел дело. И Кевин, и Эрни Берри время от времени работали на Кромби, должно быть, собаки узнали парнишку Берри, как здесь называют Кевина.
— Возможно.
Мередит уловила в глазах инспектора Крэйн ту же жесткость, что заметила сегодня у Сэди Уоррен.
— И еще, — продолжала Мередит, — когда Кевин увидел, что к двери его дома приближается Винни — мы тогда как раз пришли его проведать — то испугался, и это невзирая на то, что хорошо знает Винни. Когда мы однажды встретили его в саду Грачиного гнезда, он предпочел разговаривать с ней и при этом ничуть ее не боялся. Он даже признавал, что она для него своего рода авторитет. А у себя дома он был настолько напуган, что даже закричал: «Я не делал этого!» Тогда я подумала, что его обвиняют в убийстве Берри-старшего, поскольку полиция расспрашивала его об Эрни, теперь же я склоняюсь к мысли о том, что он имел в виду клумбу Винни, которую испоганил, вырвав с корнем все цветы. Он решил, что Винни догадалась об этом и пришла наказать его.