Самбу все-таки столкнули вместе с лошадью. Но он, поднявшись, продолжал кричать и хлестать плетью напирающих коней. Табун был спасен. У табунщика оказалось рассеченным надбровье и сломана нижняя челюсть.
К Найдану Самбу заезжал часто: любуясь скакунами, он отдыхал душой. Старый табунщик понимал это, и принимал председателя всегда с радостью. Но на этот раз он встретил его опечаленным. Не ожидая обычного вопроса: «Ну, как твои скакуны, Найдан?», не ожидая, когда председатель спрыгнет с седла и разомнет затекшие ноги, Найдан сказал:
— Неладно с табуном, председатель.
— Что случилось, Найдан? — встревожился Самбу. — Упитанность терять начали? Этого никак нельзя допустить, ведь скоро передача…
— Заболели два скакуна.
— Где они?
— Во дворе.
Самбу спрыгнул с седла, бросил повод в руки Майдана, торопливо пошел за юрту, к конному двору.
У изгороди, понуро свесив голову, стоял Лебедь — белый красивый жеребец, подаренный Дамдинсурэном. Диковатый обычно Лебедь не поднял сейчас даже головы, когда подошел незнакомый человек. Он только вздрогнул. Второй скакун, Орлик, лежал недалеко от изгороди. Оба сипло и часто дышали и надсадно кашляли.
— К сену не притрагиваются третий день, — сказал подошедший Найдан. — Траву на пастбище тоже не едят.
— Ванчарай был?
— Позавчера приезжал. Сказал: «Обыкновенная простуда. Пройдет». Какой-то порошок развел в воде и велел выпаивать по поллитра два раза в день. Но пользы пока никакой нет.
Не стал Самбу заходить в юрту к табунщику: испортилось настроение. Мрачный и злой поскакал в поселок. Сразу же вызвал в контору Ванчарая. И хотя вечер только начался, Ванчарай пришел заспанный. О Лебеде и Орлике он сказал то же, что и табунщику: «У скакунов обыкновенная простуда».
— Откуда она? — спросил Самбу.
— Странный вопрос — откуда? Ветры холодные…
— Ветры? Но монгольские лошади никогда не знали помещений, они всегда на ветру…
— И всегда простывали.
— Ну, а если все-таки не простуда? Если что-то другое, более серьезное? — жестко спросил председатель.
Ванчарай пожал плечами.
— Другого ничего не может быть. Все признаки…
— Признаки очень нехорошие, — перебил Самбу. — Температура, кашель, потеря аппетита, гнойное истечение из носа. Заметил?
— Если не верите мне, — обиделся Ванчарай, — то вызывайте ветврача из сельхозуправления.
— Норов свой ты мне, Ванчарай, не показывай, — грубовато и строго сказал Самбу. — Но если что случится…
— Угрожаете?
В узких глазах Ванчарая блеснули злые и холодные искры. Они не остались незамеченными Самбу.
— Пока — нет. Просто напоминаю, какой это табун и какая ответственность за него лежит на нас. Понимаешь ли это ты?