– Все еще впереди, – заверил его Эразмус. – Все еще впереди.
Но его заверения не оправдались. Ни в Вифсаиде, ни в Хоразине, ни в Капернауме Хафид не сумел зажечь искру в сердцах слушателей.
Последнее выступление в этом туре было запланировано на горную деревеньку Назарет, и, поскольку это поселение находилось на пересечении военных и торговых путей, Гален с помощниками сумели собрать почти триста человек в обеденном зале единственного постоялого двора.
Впоследствии Хафид охотно признавал, что решение выступать в Назарете оказало колоссальное влияние на всю его оставшуюся жизнь. После неудачного выступления в Капернауме, когда, по глубочайшему убеждению Хафида, он потерпел полное фиаско перед рыбаками и торговцами, он был готов отменить свое последнее выступление и вернуться в Дамаск. И только привычка всегда доводить начатое до конца и неумение произносить слова «я сдаюсь» вынудили его двинуться в Назарет.
Хотя ораторское мастерство Хафида улучшалось с каждым выступлением, речь в Назарете ничем особенным не выделялась. Однако во втором ряду, жадно ловя каждое слово, сидел давнишний и уважаемый друг, Сергиус Павел – римский наместник на острове Кипр. Он одобрительно улыбался и кивал, а после заключительных фраз вскочил на ноги и громко зааплодировал.
После того как Хафид ответил на вопросы слушателей, два старых приятеля рука об руку поднялись по ступенькам постоялого двора. Гален и Эразмус следовали за ними. Сергиус зажег масляные лампы в темной комнате и только потом пригласил гостей войти.
– Это помещение не сравнится ни с одной комнатой в моем дворце в Пафосе, – улыбнулся он, снова обнимая Хафида, – но встреча с тобой, величайшим торговцем, и твоим верным соратником Эразмусом уже достаточная для меня роскошь. Как давно мы виделись в последний раз?
Сергиус разлил вино из кожаной фляжки по четырем кубкам.
– Почти двадцать лет назад, наместник, но ты не постарел ни на один день.
– Ха-ха, даже самый великий торговец порой искажает истину, – рассмеялся Сергиус, а Эразмус, пока они потягивали вино, описывал Галену длительное успешное и прибыльное сотрудничество между караванами Хафида и народом Кипра.
Наконец Хафид задал вопрос, вертевшийся у него на языке с того самого момента, как он увидел среди слушателей Сергиуса. Что почтенный наместник Кипра делает так далеко от своей земли? Что он забыл в отдаленной деревушке Назарет?
– В каком-то смысле винить за мой приезд нужно тебя, Хафид. Тебе говорит что-нибудь имя Савл или Павел из Тарса?
– Разумеется. Маленький проповедник с могучим голосом. Он пытался насаждать новую религию, основанную на учениях человека по имени Иисус, который за подстрекательства к бунту против Рима был распят Понтием Пилатом. Я познакомился с Павлом, когда все от него отвернулись и жизнь его находилась в опасности. Он пришел ко мне после того, как, по его собственному утверждению, во время молитвы в иудейском храме в Иерусалиме услышал голос. По велению этого голоса ему следовало обучиться искусству убедительной речи у самого великого торговца, если он хочет убедить других людей в том, во что верит сам.