Учеба в волшебной школе сказкой не была. Дети из маггловского мира там были не ко двору. И заступаться за них никто не собирался.
Скрипнула дверь, послышались торопливые шаги. Кто-то подошел к кровати, на которой лежала Аделин. Она чуть скосила глаза. Перед ней стояла рыжая девушка в школьной мантии. Лили Эванс с Гриффиндора.
— Ньюберри, — тихо проговорила она, — как ты себя чувствуешь?
Аделин не ответила. Эванс часто видели вместе со Снейпом, и ее присутствие было неприятным.
— Ньюберри? Ты же меня слышишь, не притворяйся.
— Уходи.
Эванс оглянулась, а потом решительно села на соседнюю койку.
— Нам надо поговорить, — заявила она.
— Мне —— не надо. Уходи. Меня нельзя доставать.
— Ньюберри, это важно!
Аделин демонстративно закрыла глаза. Ну почему ее не могут оставить в покое? Сперва Дамблдор и Слагхорн объясняли ей, что нет никаких доказательств, что мальчишки хотели причинить ей серьезный вред. Да, шутка безусловно отвратительная, но это всего лишь шутка. Нельзя же из-за этого ломать мальчикам жизнь, лишая их возможности получить образование. Потом пришел Флитвик и, виновато отводя глаза, сказал, что Аделин сама все понимает. Родители Мальсибера и Эйвери, если что, быстро найдут на нее управу. А Эванс, значит, пришла просить за Снейпа.
— Ньюберри!
— Уходи, Эванс! Ничего твоему дружку не будет.
— Что? Что ты хочешь сказать?
— То, что ты хочешь услышать. Ни Снейпу, ни остальным ничего не будет. Они благородные слизеринцы, а я грязнокровка. А теперь уходи.
Эванс вскочила, стиснув кулачки.
— Ньюберри, что ты такое говоришь?! Как ты можешь?!
В палату заглянула мадам Помфри.
— Что здесь происходит? — строго спросила она. — Мисс Эванс, это вы кричали?
— Мадам Помфри, пусть она наконец уйдет, — жалобно попросила Аделин, — мне так плохо, а она орет на меня. Я уже всем сказала, что не буду подавать жалобу. Пусть от меня отстанут.
— Мисс Эванс, как вам не стыдно! Немедленно уходите! Я сообщу профессору МакГонагалл о вашем поведении.
— Но...
— Эванс! Уйди-и-и-и!
— Ньюберри! Нам надо поговорить.
Аделин закатила глаза. Настырность гриффиндорской старосты была ей отвратительна. Неужели нельзя оставить в покое человека, который ясно дал понять, что не хочет общаться.
— Ньюберри! — Эванс заступила рэйвенкловке дорогу.
— Отстань, а, — тихо проговорила Аделин.
— Я хочу сказать, что ты не права, — заговорила Эванс, — я тоже магглорожденная. Мы должны держаться вместе.
— Без меня, — равнодушно ответила Аделин.
— Я поговорила с Северусом. Высказала все про его компанию.
— Зачем? — спросила Аделин.