Обедали мы с Сандро вдвоем, чему я тоже обрадовалась. Умирая от любопытства и желая выяснить, для чего Фьоре понадобилось возвращать на грешную землю мирно усопшую ведьму, пыталась дозваться до гианы. Надеялась, что та захочет со мной пообщаться и кое-что разъяснить. Но Фьора как сквозь землю провалилась: то ли на меня смертельно обиделась и решила проигнорировать, то ли была чем-то занята.
Весь день мне не давали покоя слова Габриэля. Я все гадала, сколько еще скелетов запрятано в его шкафу и надолго ли хватит моего терпения. Даже пыталась вытрясти правду из псевдосупруга, после обеда заскочившего за очередной подпиткой.
Ведьмак хоть и не отрицал наличие у моей половинки какого-то рокового секрета, но наотрез отказался им со мной делиться. Да еще и упрекнул в нетерпении и неумении доверять близкому человеку.
– Ну знаешь ли, у меня просто уже в печенках сидят все эти недомолвки! – буркнула я, обидевшись на Дарио за столь резкую отповедь.
Конечно, он защищает друга. А кто защитит меня? И поймет, и поддержит, и успокоит?
– Нужно, Лана, учиться доверять своей половинке, – старательно натирая лезвие ритуального ножа, так, что оно начало сверкать, назидательно заметил Амидеи и запел свою старую песню: – Вот если бы Вероника мне доверяла, ничего бы этого не произошло. Но она поверила какому-то лживому духу, вместо того чтобы поговорить со мной! Мне кажется, я никогда ей этого не забуду.
– А как же всепрощение? – поддела я ведьмака.
А то что же получается, только мне выслушивать здесь нотации?
– Мое прощение еще придется заслужить! – Видно, нездоровая атмосфера старого особняка оказала пагубное влияние и на настроение моего мнимого супруга. После ритуала тот уходил полный сил, но мрачный как туча.
Ближе к вечеру вернулась синьора Марилена. Следом за ней прикатил Габриэль и почему-то сразу же заперся у себя в спальне. Мы с Сандро как раз заканчивали баловать себя мороженым.
– Пойду отнесу немного и твоему брату, – решила подсластить жизнь своей хмурой половинке. – Ему сейчас глюкоза не помешает.
Наложив в пиалу два шарика пломбира, щедро полила их шоколадным сиропом и украсила листочком мяты. Уже подходя к лестнице, услышала, как позвонили в дверь, и нервно вздрогнула, чуть не выронив пиалу с мороженым на пол.
Звонок повторился. Приказав себе не трусить и убеждая себя, что в гости к Салвиати заглядывают не только трупы, а порой и живые люди, нехотя побрела к двери.
Звонившей оказалась незнакомая девушка, по виду моя ровесница. Высокая, темноволосая итальянка с золотистым загаром, таким, какой мне, белокожей, никогда и не снился, и выразительными чертами лица. Коротенький сарафанчик не скрывал, а скорее подчеркивал достоинства ее великолепной фигуры: пышную грудь и крутые бедра. Густые волосы ложились на плечи мягкими волнами, передние пряди зачесаны назад и сколоты на затылке.