Оба письма начинались одинаково: «Розетт, мон амур». Розетт Пуарэ – так звали мадам. Значит, оба дядьки писали ей.
Почерк на сожженном листочке отличался от этих двух. Наверное, он принадлежал мадам. Значит, она тоже что-то писала, а потом сожгла? Сожгла наши имена? Может, она колдовала, чтобы отправить нас туда, где педант и скрипач? И скоро на полке появятся новые фотографии улыбающихся девочек?
Фонарик выпал из моих рук, закатился под стол, и тут я, к своему ужасу, заметила, что дверь в комнату мадам медленно открывается… в проеме уже виден ее силуэт, а в руках у нее свеча.
Я сжала в кулаке листочек и бросилась к выходу. Бог с ним, с фонариком, тут бы живой остаться!
Выскочила на крыльцо и выбежала на дорогу, тяжело дыша.
По дороге медленно катил тележку пожилой бородатый араб в пестрой шапочке и красном фартуке. На тележке было написано «hot», а вместо слова «dog» нарисована сосиска. Араб с интересом оглядел меня, особенно его заинтересовали растянутые штаны, потом улыбнулся и беззвучно что-то проговорил. Насколько я могла разглядеть в свете фонаря, он сказал: «Хеллоу!» И это простое доброе слово немного успокоило меня. Я поняла, что сахар все еще у меня за щекой, и прожевала его.
Грей уже ждал меня на площадке. Сидел на заборчике, слушал плеер. Значит, все-таки вылез через окно.
– Ты чего такая напуганная? Если боишься…
– Ничего я не боюсь! – сказала я, раздосадованная. – Погнали!
Он пожал плечами, вытащил наушники из ушей и сунул плеер в рюкзак.
– Что ж… Погнали!
Я хотела перелезть через заборчик, но он остановил меня знаком:
– Потом туда залезем. Сначала тренируемся тут.
– Тут? – удивилась я, оглядываясь. У детской площадки стоял только фонарь. И росло несколько деревьев. На них, что ли, будем карабкаться?
– Тут. Прежде всего – бег. За мной!
И он побежал вокруг площадки.
– Какой бег?! А по крышам прыгать?
Он только ухмыльнулся. Пришлось последовать за ним. Так мы и бегали, как два идиота, вокруг детской площадки, освещаемой только фонарем, пока я не начала задыхаться.
– Может, хватит?
– Хватит, – согласился он, но не остановился, – а теперь приставной шаг!
– Но у меня уже в боку колет!
– А ты вдыхай и выдыхай на счет. Раз-два – вдох, три-четыре – выдох!
Я попробовала, стало полегче, но потом я опять сбилась. Потому что задумалась: ладно – бег, но приставными шагами-то зачем скакать? Может, он надо мной издевается?
– Грей, а зачем все это?
– Ты же сама сказала: погнали!
Нет, он точно издевается! Отворачивается и смеется!
– Бежим спиной вперед!
Меня взяла злость. Ах, он думает меня уморить? Что ж, посмотрим! Я так просто не сдамся. Спиной вперед?! Пожа-а-алуйста! Не успела я это подумать, как врезалась в фонарный столб.