И лишь Каталина, не обращая ни на что внимания, задумчиво смотрела на огонь костра. Видимо, почувствовав мой взгляд, подняла глаза, я дежурно ей улыбнулась, а она…
– Я тебя ненавижу.
Я вздрогнула, подумав, что плохо расслышала, но она смотрела остро и… жалко.
– Твои проблемы.
Каталина скривилась и отвернулась, а я принялась гадать о причинах такого откровения и таких слов. Если бы у нее была великая любовь к Калебу, я бы еще поняла, но не в этом случае.
Часа через два, когда я уже устала маяться от безделья, Калеб с Идальго вернулись в лагерь. Сбросив дичь, Калеб сразу направился ко мне.
Я привстала, и он, сев рядом, уже сам усадил меня себе на колени.
– Ну что, заскучала тут?
– Угадал. Готовить будет кто-то из женщин?
– Нет уж. Готовят те, кто не охотился. Пищу на костре еще надо суметь зажарить. Я не уверен, что можно будет есть то, что изобразите вы.
– Какие мы привередливые! – И, прижавшись еще ближе, шепнула Калебу на ухо: – Наш план действует. Каталина только что призналась мне, что ненавидит.
– Не может быть, – хмыкнул творец.
Он, тесно прижавшись, снова уткнулся в мою шею.
– Точно тебе говорю, сама.
– Ты просто молодец, а значит, достойна награды – я принес тебе змею.
– Фу! Ты же это не серьезно?
– Еще как серьезно. Мы поэтому и задержались. У нее очень нежное мясо, ты обязательно должна попробовать.
– О-о-о! Я не смогу!
Но я смогла. Если не думать о том, что ешь, было действительно вкусно. Остаток вечера я нежилась в объятиях Родригеса и блаженствовала. Даже небольшой дождь не испортил настроения.
Все изменилось, когда мы легли спать. Я никак не могла поверить, что нахожусь в безопасности, что не проснусь среди клубка змей или что во сне меня не съедят. Крутилась и так и эдак.
– Что ты возишься?
– Мне неуютно. Вокруг одни хищники, и мне тяжело уснуть.
Рядом послышался тяжелый вздох.
– Если не побоишься хищника рядом, то иди ко мне под бок. У меня гамак большой, и я обещаю вести себя прилично.
Теперь с моей стороны раздался тяжелый вздох, после чего я вылезла и перебралась к Калебу. Уютно устроившись у него под боком, окутанная теплом его тела и неповторимым мужским запахом, сама не заметила, как провалилась в сон. Мелькнула лишь мысль, что слово свое он сдержал.
А вот утром… Утром я проснулась в знакомых родных объятиях. Калеб притянул меня к себе и, уткнувшись носом в макушку, сопел. Солнце вставало над джунглями, а я встречала рассвет совершенно, ужасно довольной. Лежала, не двигаясь, боясь спугнуть свое счастье.
– Я, конечно, стесняюсь вам мешать, но пора бы вставать, – послышался рядом голос Роберто.