Дальше последовал исторический центр Санкт-Петербурга и находящиеся там комплексы памятников, соборы и церкви.
Вот тут Родригес меня понял, хоть и частично. Он был католиком и понимал, что вера для народа – это опиум, и с неподдельным интересом рассматривал храмы и слушал их истории.
Когда мы отправились смотреть памятники, Калеб, шмыгнув носом, спросил:
– Почему ты мне не показываешь дворцы Петербурга?
– Это императорская собственность. Причем дворцы есть не только в пределах города. Туда можно входить только по приглашению. Но не переживай, я устрою тебе такую возможность.
Но совсем добило творца, когда вечером я его, совершенно измотанного, повела смотреть кладбища. Сначала я провела шокированного Родригеса на одно, рассказывая, какие знаменитые люди здесь похоронены, потом мы перебрались на Пискаревское мемориальное кладбище. Вот там практически синий от холода Калеб не выдержал и спросил:
– Вера, зачем мы ходим по кладбищам? Так ты отдаешь дань уважения своим родственникам?
Удивленно посмотрев на него, объяснила:
– Нет, конечно. Это же достопримечательность.
– Кладбище?!
– Да. Знаешь, сколько знаменитых людей здесь покоятся?
Остолбенев на некоторое время от культурного шока, Родригес неожиданно подхватил меня на руки и понес прочь.
– Что ты?!
– Пока я окончательно не замерз, надо уходить отсюда. Я лучше познакомлюсь со всеми этими прекрасными людьми лично. Благо, у нас есть такая возможность.
– А я говорила одеваться теплее…
Не договорив, я умолкла и стукнула Калеба по плечу. Тот сразу остановился, словно почувствовав мое состояние.
– Что случилось? – он поставил меня на землю.
– Я уверена, что за нами сейчас наблюдают. И не один человек.
– Ты полагаешь…
– Я не знаю, чувствую чисто интуитивно.
– Пошли отсюда побыстрее, здесь очень удобное место для засады.
И меня быстро поволокли на выход.
– Ты должна меня покормить и согреть.
– Мы уже ели, и ты съел огромное количество еды!
– Те перекусы в забегаловках не считаются. У меня растущий организм!
Я остановилась около нашей машины, посмотрела на окоченевшего Калеба, у которого разве что сосульки из носа не торчали, и строго сказала:
– Хорошо. Хочешь согреться, согреемся и поедим. Но пообещай делать все, как я попрошу.
Калеб прищурился и пристально посмотрел на меня. Я уточнила:
– Не доверяешь?
– Согласен, – у меня было его обещание.
И я повезла мужчину из Южной Америки в русскую баню. Предварительно договорившись обо всем по телефону, забронировала отличное место. Когда мы вошли внутрь заведения, отделанного в колоритном стиле народных традиций, Родригес, следуя за мной, печально спросил: