Кантарр, потягивая вино, украдкой поглядывал в сторону того недоразумения, которое было их заказом. Девочка. Маленькая девочка. Со взглядом лани. Недоверчивая до ужаса. Ее явно не раз предавали. Она явно запрещала себя любить, и никогда не любила сама.
Хрупкая, как статуэтка. Эту малышку хотелось обнять и никому–никому не давать в обиду. Кантарр хмыкнул своим мыслям. Как же, даст она ее защищать. Эта крошка будет защищать себя сама. До последней капли крови, до последней капли души.
Несмотря на то, что она ничего не умела. Ничего не знала. У нее не было при себе не ни ножа. Ни лука. Эти нежные ладошки явно никогда не касались оружия. Точно так же, как однозначно она не была магом.
Вопрос о том, что еще Таисии нельзя есть, был задан не случайно. Если бы она назвала хоть одно блюдо из семи, это было бы равносильно чистосердечному признанию.
Но она не назвала ни одно из них, и с упоением таскала длинные спиральки местного овоща в пряном кляре, который магам есть было категорически запрещено.
Кантарр поднял голову, кивнул Дару и Релю, эльфы тоже не сводили изучающе–вдумчивых взглядов с Таи. И впервые воин подумал, что они трое не так уж друг от друга отличаются. И напарники из них троих получились почти отличные. По крайней мере, спину есть прикрыть кому…
Может быть, Тайфун была в свое время не так уж неправа, когда свела вместе их троих. Но об этом он ей никогда не скажет и тем более, никогда в этом вслух не признается. Мало ли.
— Ну что, — когда блюда опустели, Кантарр поднялся с места, взглянул на Таю. — Детка, тебя можно оставить в комнате одну, или ты найдешь приключения на свою очаровательную…
Недобрый взгляд Таи заставил мужчину расхохотаться и не закончить свою фразу, сказать совсем другое.
— Моя комната слева. Напротив комната Реля. Насколько мне известно, наш обаяшка светлый комнату еще снять не успел, поэтому остановится у Реля. Так что если что–то случится — зови. Ясно?
Тая медленно кивнула. Очень медленно, почти нехотя.
А потом поднялась от стола. Ноги подвернулись, и девушка рухнула вниз, как подкошенная. Кантарр еле успел ее подхватить, не допуская падения на пол. Хотя и перехватил не бережно, а просто рванул на себя. В то же мгновение, в стул, где сидела Тая, врезались две стрелы.
— Вот тьма! — пробормотал Дар, касаясь кончика оперения. — Ядовитые. Светлых. Рель…
Реля уже не было. Подхватив гигантский тесак, темный выскочил на улицу и растворился в набегающих сумерках, словно его никогда не было.
Когда же Дар взглянул на Таисию, он готов был к тому, что девушка сейчас будет биться в истерике, отчаянно рыдать, пафосно спрашивать за что. Но он совершенно не был готов к тому, что девушка с мрачным видом будет смотреть на веревку с двумя грузиками, которые оплели ее ноги и привели к падению, и, судя по всему, злится. Очень и очень.