— Кем вам приходится там этот человек?
— Он мой муж.
— Посмотрите на него внимательно. Вы знаете его в этой жизни?
У меня от страха сжалось сердце. Этого не может быть! Я ощутила знакомый прилив ненависти, какой накатывал на меня во время близости с Максом.
— Это мой муж. Макс. И это невероятно.
— Представьте себе, что прошло некоторое время. Что вы видите?
— Мы с мужем в какой-то маленькой квартире. Там бедно, но чисто. Он кричит на меня, а я сажусь на кровать и прячу голову среди вышитых подушек. Мне не хочется его слышать. Я молюсь о том, чтобы он умер.
— Вам по-прежнему нездоровится?
— Да, у меня какая-то тяжесть в животе. Мне кажется… Да, совершенно точно… Я там беременна!
Артис вдруг спросил меня своим обычным тоном:
— Вы хотите смотреть дальше или желаете прерваться?
— Лучше я немного передохну, — Марианна тяжело вздохнула.
— Тогда посмотрите на меня, — я вонзился взглядом ей в глаза и приказал ее боли утихнуть. Все. Пусть останутся только картинки прошлого. Пока в памяти не будет ни страха, ни ненависти. Лишь видеоряд.
Марианна кашлянула и сжала подлокотники кресла:
— Что это было? Вы меня загипнотизировали?
Извечный глупый вопрос. Людям легче всего поверить в то, что им внушают какие-то образы, что они сами выдумывают небылицы, что это бред их воспаленного разума… Они верят во все, только не в главное — я открываю им возможность помнить.
— Нет, Марианна. Это были ваши собственные воспоминания. Добро пожаловать в мир прошлого.
— Но я в это не верю, — она сердито взглянула на меня. — Это невозможно.
— Ваша беда в том, — я встал и, закурив сигарету, сделал несколько шагов по комнате, — что даже идя ко дну, вы не протяните руку к спасательному кругу, просто потому, что его бросил вам не профессиональный спасатель, а прохожий, решивший проявить сострадание.
Она нахохлилась взъерошенной птицей и помотала головой:
— Нет. Вы не правы. Иначе я не пришла бы к вам в третий раз. Я пытаюсь вам поверить, но… Это для меня не более, чем сказки. Мне кажется, что я нанюхалась у вас абсента, поговорила о своих ночных приступах… Все это перемешалось у меня в голове, а теперь… Теперь я уже сама не знаю, что и думать…
— Марианна, — я сделал паузу и посмотрел на нее.
— Что?
— Сделайте одолжение. Не рассказывайте об этом пока ни отцу, ни мужу. Хорошо?
Она замялась и стала громко мешать ложкой остатки своего остывшего кофе.
— Ну, так как? — я остановился возле окна и присел на подоконник.
— Хорошо. Только ответьте мне на один вопрос.
— На какой? — мне стала любопытна ее, не понятно каким ветром навеянная смелость.