Пит спустился, бросил учебники на стол и плюхнулся в кресло.
— Мне неинтересно здесь играть, — вздохнул он. — А кто это тебе сказал? Небось Де — Гручи?
Сара засмеялась:
— Не такой он плохой парень, как тебе кажется! — И затем серьезно продолжала: — Но он больше всех злится на тебя. И если он играет в хоккей с таким же старанием, как учится, конечно, ему обидно видеть, что кто–то… — Она помолчала. — У нас в классе еще один мальчик играет в команде.
— Кто?
— Билл Спунский.
Пит усмехнулся.
— Это он сбил меня с ног на тренировке. Первый раз в жизни я так попался.
— Он… — замялась Сара. — Он же не нарочно.
— Нет–нет, все было по правилам, — поспешил уверить ее Пит.
— Девочки говорят, что он только в прошлом году впервые встал на коньки.
— Оно и видно! — усмехнулся Пит. — Не думаю, что и кой игрок украсит команду. Даже эту.
— Не смей так говорить о нашей команде! — Сара встала, подошла к столику с проигрывателем и принялась перебирать пластинки. — Теперь это наша команда, понятно?
— Понятно, — вздохнул Пит. Он передал ей разговор с тренером и просил никому об этом не рассказывать.
Они еще разговаривали, когда около пяти часов явился Рон Маклин. Он постучал в окно веранды, вопросительно и «дел брови — можно ли войти? — и они дружно закивали. Высокий, рыжеволосый Маклин играл защитником в команде школы Даниэля Мака. Он жил неподалеку, как раз по ту сторону границы, разделявшей районы обеих школ, и много лет дружил с Питом, хотя теперь Пит не был уверен, станет ли Рон так же часто, как прежде, заходить к ним, особенно если Сары не будет дома.
— Привет, старина, — поздоровался Рон. — Завтра кельвинцы похоронят вас по первому разряду.
Пит посмотрел на сестру, затем перевел взгляд на Рона.
— Посмотрим.
— Нечего и смотреть! Факт, — убежденно произнес Рон. — Что–то из твоих ребят я никого прежде не видал с клюшкой.
— Напрасно ты так уверен, — сказала Сара.
Пит промолчал. Он лишь взглянул на сестру и понял, что она говорит серьезно.
— Глянь–ка, какой знаток! — хохотнул Рон.
Сара стремительно вышла из комнаты. Рон удивленно поглядел ей вслед и обернулся к Питу. Рон всегда заносился, когда говорил о своей команде. Он был хорошим хоккеистом, убежденным, что его команда может победить всех на свете. Впервые в этот вечер его энтузиазм вызвал у Пита внутренний протест. Рон сразу ощутил это.
— Как настроение?
Пит нахмурился.
— Еще бы, — усмехнулся Рон. — Играть за такую команду!
Он принялся листать журнал и, разглядывая карикатуры, громко гоготал, но Пит никак не реагировал, и Рону это быстро надоело. Наконец он встал и, глянув на лестницу, по которой ушла Сара, сказал: