Рывок двух с половиной метрового тела, и коготь правой верхней руки пробивает мне единственное плечо насквозь.
— Ты не молчи, мясо. Я слышал, что ты говорил со мной и требую ответа. А иначе умирать ты будешь очень болезненно, — новый оскал-ухмылка будто в подтверждении его слов.
Так, пробуем вспомнить, что я делал. Вызвать чувство собственной магии оказалось на удивление легко, и я просто концентрируюсь на моем будущем собеседнике. Мысленный посыл уходит будто в никуда. Еще раз. Снова глухо. Я пробую снова и снова, и когда уже демон почти озверел от задержки, мне наконец-то удается. И именно по моим ощущениям удается.
— Я не знаю… как я это… сделал, — мой голос звучит для меня словно грохот землетрясения. Небольшого, но от которого уже начинает слегка дрожать земля.
— Сейчас ведь получилось, — замечает скрежет металла.
— Впервые… осознано… вышло, — слова даются сложно, будто я выдавливаю их вручную через узкую горловину.
— Хорошо, теперь отвечай на мои вопросы. Кто ты и откуда у тебя так рано появилось сознание? — коготь снова давит мне в плечо, но измученное тело уже не реагирует на такое. Слишком слабо в сравнении с остальными ощущениями.
— Не знаю… Осознал себя… в коридоре… прошелся… нашел вход… и зашел… тут ты… до этого… помню отрывки… убиваю каких-то существ… не таких, как мы… слабых… еще помню рождение… яйца в пещере, — с каждым словом мне эта телепатия давалась легче, но до легко общения было еще далеко. Четверорукому я решил все не рассказывать. Если он сможет определить правду, то я сразу смогу узнать про это. Если же нет, то лишние знания ему ни к чему.
— Бесполезная букашка, ничего интересного! Все демоны появляются из яиц, — в скрежете было слышно раздражение, — скуууука! Из-за этого чертового высшего меня отдали людишкам и пришлось тут сидеть без еды. Хорошо, хоть ты подвернулся. Не знаю, на сколько хватит твоей регенерации, но надеюсь надолго, — демон отвернулся от меня, потеряв интерес.
А я слегка обрадовался информацией о том, что я должен был все-таки восстановиться даже от таких повреждений. Вот только, что меня после этого буду продолжать жрать, не радовало абсолютно.
— Уважаемый… а можешь рассказать… кто мы такие? — задал я вопрос четверорукому. Но в ответ тот только заревел, а в следующее мгновение мое тело за шею было оторвано от пола.
— Не зарывайся, мясо, — оскалившись полной кривых клыков пастью, тот с некоторым удовлетворением вырывает мне оставшуюся руку. Затем короткий полет и мое тело впечатывается в ближайшую стену. Тело, уже кое-как привыкшее к уже существующей боли, пронзается новой волной, вызывая тихий хрип. Кое-как удается удержать сознание и не впасть в забытье.