– Минуточку.
После второго гудка сняли трубку, и снова зазвучал знакомый голос:
– Дежурный Центрального управления КГБ СССР по Москве и Московской области капитан Жуков. Слушаю.
– Это случайность или вы подготовились? То телефонистка на коммутаторе та же, то вы сейчас.
– Кхм, подготовились, Макс, – услышал я в трубке голос не дежурного, а моего хорошего знакомого боксёра.
– Ага, значит, вы всё-таки из этой конторы. Или всё же нет?
– Скажем так – коллеги.
– Значит, ГРУ. Как там Поляков?
– Информация проверена. Спасибо тебе за неё. Всё подтвердилось. Сейчас другая проблема. Писем пришло только три, первое, второе и четвёртое. Третье ищут, но пока информации по нему не было. Шесть работников почты подтвердили, что держали его в руках, но потеряли. Их проверяют.
– Знаете, как-то обиженные на учителей школьники одного американского колледжа решили зло подшутить над учителями. Они привезли в школу три свиньи, нарисовали на боках цифры один, два и четыре и выпустили. Надо ли говорить, что, когда учителя поймали трёх свиней, они до утра искали под номером три?
– Когда мы с тобой встретимся, – после недолгой заминки сказал Братский, – я лично выпорю тебя.
– Это насилие над ребёнком. Я своды законов Советского Союза прочитал. С моей совершенной памятью это не трудно. Это была просто шутка. Самая обычная шутка. Что-то вы больно серьёзные, расслабьтесь, получайте удовольствие, пока мир не исчезнет. Кстати, как там уроды поживают, о которых я в четвёртом письме написал?
– Четверо уже задержаны, информация полностью подтвердилась, как ты и описывал, обнаружены вещи жертв, ведётся следственная работа. Идут поиски захоронений. По остальным также ведётся работа. Тот неизвестный, который прекратил свои действия, взят на живца. Твоя идея сработала. Кто он, информация засекречена. По второму пока ожидаем результатов.
– Ага, значит, партиец, – сделал я правильный вывод. – Помнишь, что я говорил? Не осталось в Союзе коммунистов в верхах, только приспособленцы. Именно сейчас они уже на пороге власти, малейший толчок – и всё. Эти уроды сидят в таких верхах, что узнай они обо мне, и вас сомнут, и генсека без проблем задавят.
– Почему этой информации нет в твоих письмах?
– Не созрели вы пока, Олег Игоревич, не созрели.
– Ты понимаешь, как необходимо нам с тобой встретиться? Что это нужно сделать как можно скорее?
– Ага, чтобы вы мне отпуск испортили? Премного благодарен. Общаться так же будем, письмами. Кстати, только что я положил пятое письмо в тот же ящик у почты в Сочи. Там информация с восемьдесят второго по восемьдесят пятый год, смерть Брежнева, Андропова, Черненко. Все они за этот промежуток генсеками побывали, да здоровье подвело. Старенькие уже… Время заканчивается. Ваши сотрудники уже наверняка выехали по адресу дома, из которого я звоню. Пора уходить. Прежде чем попрощаемся, давайте обговорим новые способы переговоров. Вы мне сообщаете, что хотите знать, я всё же усреднённые даю данные, и я пишу письмо и отправляю. Как вам?