Великие завоевания варваров. Падение Рима и рождение Европы (Хизер) - страница 455

Разумеется, мы многого не знаем о том, как формирование государства переплеталось с экономическим развитием, происходившим в конце 1-го тысячелетия. Первый серьезный пробел – отсутствие подробных сведений о добыче железа и работе со сталью. Армии, служащие новым династиям, нуждались в оружии и доспехах, но у нас нет сведений о том, как именно удовлетворялся имеющийся спрос. Тем не менее общая картина вполне ясна. Формирование государства было бы невозможным без некоторых важных социальных и экономических преобразований, подготовивших для него почву – появление более продуктивных и развитых методов ведения сельского хозяйства, последующий рост населения, резкий рост количества движимых ценностей и более развитая социальная иерархия, сформировавшаяся благодаря их неравномерному распределению.

Но если эти перемены стали благоприятным фоном для возникновения государства, то дальнейшие социальные и экономические преобразования были делом рук непосредственно правителей, и они крайне важны. В сфере экономики князья не только получали прибыль с новых международных торговых сетей (собирая налоги), но и активно расширяли их при каждом удобном случае. Сельскохозяйственное производство в центральных регионах их княжеств также было максимизировано. Однако к 1000 году ни один из этих процессов еще не был завершен. Начиная с XI века не только было реорганизовано сельскохозяйственное производство (путем учреждения первого варианта поместной системы), но к тому же внуки и правнуки правителей начали нанимать посредников, чтобы пойти еще дальше и посулить тысячам немецких крестьян такие выгоды, чтобы они не могли отказаться от переселения на восток[665]. Даже несмотря на то, что до конца тысячелетия все эти процедуры еще не были завершены, мы получили частичный ответ на свой вопрос. Амбиции правителей приносили просто невероятные результаты в этот период, потому что в условиях глубоких социальных и экономических трансформаций они фактически пытались распахнуть дверь, которая уже и так начала открываться.

Но это в лучшем случае половина ответа. Притязания князей стали запальным механизмом формирования государства, будучи одновременно причиной и следствием политической революции, которую мы наблюдали, а глубокие социальные и экономические преобразования подготовили для нее почву. Но что лежало за теми, первыми, социальными и экономическими переменами, давшими возможность выскочкам из новых династий переделать карту Центральной и Восточной Европы?

В советские времена все было легко и просто. Начиная с V века, нередко сосуществуя с местным населением, эгалитарные славяне получили господство над землями, которые в дальнейшем станут славянской Европой. Затем последовал долгий, медленный процесс внутреннего социального и экономического развития, продлившийся четыреста – пятьсот лет, пока наконец не сформировались классы в рамках манориальной системы сельского хозяйства, и появились первые государства, основанные на неравномерном распределении контроля над сельскохозяйственными средствами производства. Это всегда больше походило на марксистскую сказочку, нежели на историческую реальность, и в более современных работах нередко подчеркивается, что на деле процесс образования государства был весьма сложным и бурным. Во многих местах славяне впервые появились лет на сто пятьдесят позже, чем считалось раньше, первый аналог поместной системы возник после того, как сформировалось государство, а не предшествовал ему, и археологические материалы говорят о внезапной и кровавой завершающей стадии процесса, когда династии с помощью грубой силы, а не в ходе долгосрочной социально-экономической революции уничтожили прежний социально-политический порядок и заменили его собственным. И теперь нам нужно понять, почему именно в IX и X веках династии вдруг сумели захватить власть – и взялись за дело с таким рвением. Как и при появлении крупных политических образований в германском мире в первую половину тысячелетия, ключевую роль сыграла постоянно расширяющаяся сеть связей между славянской Европой и более развитыми соседствующими с ней империями.