— Пройду, как только принесете извинения эрдессе.
— Простолюдинке? Да ни за что! — фыркает Раулл, но отпускает мою руку.
— Учась на целителя, она получает право называться эрдессой, — напоминает о законе мой защитник.
— Пусть сначала доучится, — презрительно морщится второй близнец.
Он прав. Ненаследуемый титул полагается целителям, боевикам и некромантам неблагородного происхождения после выпуска из академии, но не раньше.
— И мы возвращаемся к причине ваших нападок. — Студеный голос блондина приглушает запал аристократов, и даже граф отводит глаза. — Обвинения серьезны, мы можем подняться к ректору и потребовать разрешения обратиться к Неспящему Оку. Пусть артефакт покажет день, когда девушка сдавала экзамены. И если ей не оказали протекцию, вы извинитесь. Попросите прощения прилюдно, при всем факультете целителей.
Граф Фрайд примирительно произносит:
— Спокойнее, Гарден. Что девчонка — протеже Вогара, нам сообщила ее сокурсница. Аристократка ведь не унизится до того, чтобы оговорить простолюдинку?
Мой защитник снисходительно ухмыляется:
— Ай-ай, какая детская наивность, граф!
На скулах Фрайда вспыхивают багровые пятна.
— Зачем Элизаре Нейсс клеветать на нее? — Он бросает на меня пренебрежительный взгляд.
— Может, потому, что до моего прихода Элизара считалась лучшей адепткой потока? — говорю сама себе.
Печально, что в угоду ущемленной гордости родовитая магичка готова потоптаться по чужой репутации. А ведь я не стремлюсь к первенству, даже желания такого нет! Я стараюсь держаться в тени, но не все преподаватели понимают мою позицию.
— Ты слышал, Монтэм? Пойдем к ректору, а затем к Оку? Или попросишь прощения у девушки сейчас?
Угрюмые близнецы недовольно, с напряженным ожиданием глядят на графа Фрайда. Тот колеблется недолго:
— Прости, Близард, что, не разобравшись, наговорил тебе гадостей.
Не дожидаясь моего ответа, он поспешно идет в сторону общежитий. Братья Рауллы в один голос буркают «извини» и торопятся догнать товарища.
— Спасибо, что заступился, — с чувством благодарю защитника.
Он улыбается, и на его левой щеке появляется симпатичная ямочка.
— Да не за что, я просто ненавижу несправедливость. Шел с конюшни, услышал, как они тебя оскорбляют… — Парень морщится. — Среди аристократов так много надутых каплунов.
Сравнение подтянутых боевиков с откормленными петухами вызывает, к моему стыду, улыбку.
— Кстати, я Эйнар Гарден.
Не аристократ? Удивлена. Студент не принадлежит к титулованному сословию, но будущий герцог и его друзья считаются с ним. Странно, не правда ли? Впрочем, в среде боевиков ценят не за титулы.