Но все это, конечно, только в том случае, если мать его ошибается и Аманда вообще не испытывает к нему каких-либо чувств. И это по какой-то непонятной причине волновало его больше всего.
* * *
Джиллиан невидящим взглядом смотрела в окно кареты. Она целую вечность ждала момента, когда сможет попасть в Лондон, а теперь почти безразлично провожала проплывавшие мимо них здания и памятники. Сидевший рядом с ней Том непрерывно болтал о том, что он делал и чему научился на конюшнях, но в ушах у нее продолжали звучать язвительные рассуждения графини и шокировавшее ее пренебрежение Стивена.
Деревенская обуза. Взбалмошная девица.
Разумеется, ему ничего не было известно о том, как она изменилась и чему успела научиться.
Упрямая девчонка.
Услышать это было больнее всего. Конечно, глупо с ее стороны рассчитывать, что он когда-либо обратит на нее внимание. Ему предстояло жениться на Софии Ратберн – женщине с врожденной элегантностью, женщине, отличавшейся от простой незаконнорожденной Джиллиан, как шелк отличается от мешковины.
Джиллиан вздохнула и прижалась лбом к оконному стеклу. Была, по крайней мере, одна причина, по которой она могла быть благодарна тому, что стала свидетельницей этой сцены. Графиня оказалась права: Джиллиан действительно начала фантазировать, что наполовину влюблена в своего красивого попечителя. Все чаще и чаще в ее мечтах о первых балах Стивен выводил ее на паркет танцевального зала, в восхищении опускался на колено у ее ног, осыпал ее всевозможными знаками любви.
Она презрительно фыркнула. Какой же она все-таки глупый ребенок! Но теперь все иллюзии развеялись. Она увидела, что его доброта и благородство души были лишь обманом. За изысканной внешностью, элегантным костюмом и мускулистым телом, за чувственными словами и проникновенным голосом скрывался всего лишь очередной представитель аристократии, черствый и жестокосердный.
Как я могу влюбиться в такую? Она до сих пор слышала возмущенные нотки в его голосе. Слава богу, что она узнала обо всем этом еще до начала сезона, иначе могла бы поверить в человечность дворянства.
Но теперь с этим покончено.
Джиллиан подумала о том, что ей необходимо переориентировать себя на другую цель. Она найдет себе богатого мужа. Она узаконит свое происхождение, получит титул, ее станут уважать и почитать. Если для этого придется пройти через бесконечную зубрежку французских глаголов, пустую светскую болтовню и высокомерное презрение – что ж, так тому и быть.
Деревенская обуза.
Она еще покажет ему и его Софии Ратберн! Законнорожденная или незаконнорожденная, но Джиллиан Эймс устроит себе такое будущее, какое и вообразить-то трудно.