Он долго и усердно что-то искал. Лика явно нервничала и переминалась с ноги на ногу.
— Ну что же вы копаетесь?! — Она сжала кулачки и постучала себя по ногам. — Это же наверняка мой подарок от папы и мамы! Ба, скажи ему!
Она посмотрела на бабушку, едва не плача.
— Вот, держи, — почтальон протянул ей небольшой сверток.
Схватив бандерольку, Лика мухой вернулась к столу и стала разрывать обертку. Бабушка тем временем подошла к почтальону, расписалась в квитанции и закрыла дверь.
— Ну, что там? — женщина с интересом заглянула девочке через плечо.
Когда последний клочок бумаги отлетел в сторону, Лика развела руками:
— Опять краски. Только эти иностранные! Круто!
На столе лежала коробка с разноцветными баночками, на которых были написаны непонятные буквы.
— Это здорово! — сказала бабушка. — А теперь сделай мне подарок, помоги убраться.
Лика сморщилась.
— А может Пантелей суп слижет? — спросила она и поискала кота взглядом.
— Нет уж, дорогуша, — сказала женщина. — Я уберу с пола, а ты накладывай второе. Скатерть, пожалуй, стелить не буду…
После обеда, схватив коробку, Лика поднялась в свою комнату. Под баночками, хранящими краску, обнаружилось письмо. Устроившись поудобнее на кровати, она положила коробку рядом с собой, развернула листок и стала читать.
«Дорогая Лика! От всей души поздравляем тебя с Днем рождения! Желаем тебе здоровья и терпения. Слушайся бабушку. Не забывай готовиться к новому учебному году! Ты, наверное, уже разучилась читать»…
— И ничего не разучилась! — улыбаясь сказала Лика.
«У бабушки много интересных книжек. Есть даже про археологию и путешествия!».
Дальше почерк поменялся.
«Ликушка, мы с папой решили подарить тебе краски, потому что знаем, ты любишь рисовать. Все в нашей семье любили»…
Девочка посмотрела на рисунок своей пропавшей сестры и загрустила еще сильнее.
«Нам бы очень хотелось, чтобы ты не забывала нас. Мы тебя очень любим и скучаем по тебе. Обязательно постараемся приехать к первому сентября, чтобы отвести тебя в школу.
Крепко целуем. Твои мама и папа».
Лика тяжело вздохнула и прижала письмо к груди. За окном чирикали птички, гоняя ленивого Пантелея с одного места на другое. Смахнув слезинку, девочка подошла к висящей на стене картине.
— Я никогда никого не забуду! Ни папу, ни маму… Ни тебя.
Она сняла рисунок сестры, вытащила из рамки и поставила на старенький мольберт, который пылился в углу.
— Думаю, что ты не была бы против, — Лика отошла назад и присмотрелась, выставив перед глазами большой палец, словно заправский художник. — Я закончу картину, и мы подарим ее маме и папе. От нас обоих…или обеих? Обеих, наверное, будет правильнее.