Его взгляд стал непроницаемым и холодным.
— Я никогда не лгал тебе.
— Неправда, — настаивала Тамсин, чувствуя, как к глазам подступают слезы. Не хватало еще расплакаться перед ним. Он, забравший у нее все ее доверие, ее хрупкое сердце, растоптал их, словно они ничего не значили. Он не стоит ее слез.
— Ты намеренно скрывал правду, хотя мог бы сказать еще в день моего приезда. Хуже того, ты заставил меня поверить тебе!
— Погоди, я говорил, что Эллен не живет в моем доме. Это правда.
— Но ты не говорил, что она жила здесь. — Тамсин горько усмехнулась. — Представляю, как ты веселился, когда я переехала сюда. Тамсин Мастерс живет в доме матери и даже не подозревает об этом. Наверное, весь город потешался надо мной. Скажи, они все знали?
Молчание Финна все прояснило.
— Как ты мог так поступить? — пустым голосом спросила она. Гнев уже утих, обессилив ее.
— Как ты узнала?
— Это все, что ты можешь сказать?
Тамсин ждала ответа, но Финн продолжал смотреть на нее. Щедрый любовник, покинувший ее вчера утром, и тот, кто стоял перед ней сейчас, были двумя разными людьми.
— Ураган разбил окно в запертой комнате. Я хотела все расчистить снаружи и увидела на стене фотографию.
— Покажи.
Тамсин повела Финна к комнате и жестом предложила войти. Финн оглядел сорванные жалюзи, ветку, свисавшую с подоконника, и битое стекло.
— Ты залезла в коробки? В личные вещи?
— А ты бы так не сделал? — Тамсин подсунула Финну альбом. — Кто это? — спросила она, указывая на девочку.
— Алексис.
Имя было знакомым. Конечно же дизайнер.
— Алексис Фабрини?
— Она твоя сводная сестра.
У Тамсин подкосились ноги, словно она залпом выпила бутыль вина, и лишь опершись на дверь, она смогла устоять. «У меня есть сестра?» Она взглянула на фото, отмечая теперь сходства, которые они обе унаследовали от Эллен.
— Что еще ты мне не расскажешь? — слабо спросила Тамсин, усмехаясь. — Хотя зачем я спрашиваю? У меня нет никаких причин верить тебе.
Финн пытался не замечать боли, которую причиняют ее слова. Он должен был предполагать, что правда бесконечно ранит Тамсин. Он лишь надеялся, что это произойдет позже и Эллен будет чувствовать себя лучше, а Лоренцо позволит Тамсин посетить свою мать. Тогда бы он мог сказать правду сам. Ему не хотелось, чтобы все произошло вот так.
— Послушай. Эллен любима всеми жителями города. Если люди не хотели говорить о ней, так лишь потому, что хотели уберечь ее.
Тамсин еще сильнее побледнела.
— Уберечь от меня? Ее дочери? Почему, Финн?
Финну безумно хотелось обнять Тамсин и успокоить ее.
— Многие считают, что ты слишком поздно задумалась о поисках. — Ответ звучал глупо, но он ничего больше не смог придумать.