Наконец Майя вернулась из кладовки и увидела, что он стоит, прислонившись к рабочему столу.
– Что теперь? – спросила она.
– Извините. Я не должен был говорить того, что сказал. Можно, я сделаю чай?
Она рассмеялась. В этом странном нервном звуке слышались слезы. Чай? Это выглядело немного смешно. Но именно так поступала Джулия, и Уилл не мог придумать ничего другого.
– Значит, чай? Именно это порекомендовала бы Джулия?
Уилл понял, что она упомянула имя его приемной матери в качестве вызова. Если он хочет остаться, они не могут от этого уклониться. Он не мог уклониться от нее. В конце концов, им придется поговорить. Именно он довел дело до этого, затронул личное. Заставил Майю вспомнить о родителях. Хотя вряд ли она испытывала большее желание говорить о них, чем он о своих. Но если они хотят дотянуть до конца недели, он должен перестать избегать этой темы.
– Может быть, она считала, что иное можно исправить даже чашкой чая.
– Как я уже сказала, она, видимо, была очень разумной женщиной. Расскажите о ней.
При любом упоминании о Джулии сердце Уилла непроизвольно сжималось. Он отчаянно боролся с этим ощущением, пытаясь изгнать ее из груди. Научился этому еще в пятнадцать лет и с тех пор постоянно практиковался. Но что он мог сделать с тем, о чем просила Майя? Если откажется, она бросит с ним возиться и попросту выставит. А если он вернется в город, не договорившись с ней, это будет означать крах карьеры и конец проекта «Дома Джулии». Так, по крайней мере, Уилл объяснил себе, почему намерен это сделать, почему, перебирая слова и воспоминания, ищет, с чего начать. Почему так отчаянно хочет остаться и не может даже думать о том, чтобы уйти.
– Я оказался в приюте, когда только начал ходить.
С этими словами Уилл сел за стол и принялся теребить ручки чашек и чайника. Сосредоточенно смотрел на них, не решаясь взглянуть в глаза Майе. Она сама потянулась вперед и кончиками пальцев коснулась его руки. Сначала он подумал, что это случайное прикосновение, возможно, она хотела взять чайник. Но ее пальцы сплелись с его пальцами, и он ощутил нежное пожатие.
– Я так никогда и не узнал причину, по которой меня забрала социальная служба, но тогда для меня не нашлось приемной семьи, и следующие несколько лет я жил в приюте. Думаю, чем дольше я находился там, тем сложнее становилось найти желающих меня забрать. Когда мне исполнилось двенадцать, в приют приехала Джулия со своим мужем Нейлом. Они хотели стать приемными родителями и искали для себя подходящего ребенка. Не знаю, что она во мне нашла.